нет, меня так просто не ограбишь!»– подумала потенциальная потерпевшая и, позабыв обо всех своих болезнях, метнулась на кухню. Там она вооружилась чугунной сковородой, с которой «ходила на врага» ещё её бабушка, и спряталась в прихожей за вешалкой.
Преступник ещё немного покопошился и всё-таки открыл замок. Готовая к нападению, Наталья Владимировна, выглянула одним глазом из-за вешалки, от страха сердце её бешено колотилось. В дверном проёме нарисовался чёрный силуэт. Это была… Юля!
– Дочь, ну ты что! Ты же меня напугала!– Наталья Владимировна опустила сковороду и вздохнула.– Я уж подумала, что это грабители.
– Нет, это я,– ответила Юля слегка заплетающимся языком, так как в помещении её опять накрыло. Из-за полного отсутствия равновесия ей никак не удавалось снять обувь.
Наталья Владимировна почувствовала что-то неладное: дочь барахталась в углу тёмной прихожей и странно сопела.
– А почему ты так рано?
– Меня уволили за пьянство,– Юля шмыгнула носом.
– Как это? Зачем же ты пила?
В конце концов Юле удалось скинуть с ног туфли. Она с трудом выпрямилась и облокотилась о стену, пытаясь прилипнуть к ней как человек-паук.
– Господи, что ты в темноте-то стоишь?– Наталья Владимировна включила свет и охнула, узрев свою дочь во всей её красе. Второй раз за последние десять минут она испытала шок.
– Юленька, детка, Николай тебя избил? Ах он паразит! Ну уволил, но бить-то зачем?
Страшные картины пронеслись перед мысленным взором Натальи Владимировны. Она представляла, как Николай со зверским лицом огромными кулачищами бьёт её пьяную и такую беззащитную дочь, а та зовёт на помощь, безо всякой надежды быть хоть кем-то услышанной.
Обида за своё непутёвое чадо лишила её рассудка. Как есть – в халате и тапках – Наталья Владимировна выбежала в подъезд и помчалась вниз по лестнице.
– Я ему устрою!– кричала она, размахивая кулаками.– Я покажу ему, как бить моего ребёнка! Я не для того свою дочь растила, ночами не спала, чтобы какой-то здоровый детина её избивал почём зря!
И находясь уже между вторым и первым этажами, она услышала слабый Юлин голос:
– Мам, Николай меня не бил!
Перестроиться сразу у Натальи Владимировны не получилось, поэтому она, молча, по инерции, пролетела ещё несколько ступенек, переваривая сказанное.
– Что?– переспросила она.
– Он меня не бил,– повторила Юля.– Я сама утром упала.
Сбитая с толку мать, кряхтя и держась за поясницу, вернулась домой. Она растерянно посмотрела на Юлю.
– Ничего не понимаю. Объясни, наконец, что произошло?
И беспутная дочь поведала о своих утренних злоключениях, опуская некоторые подробности посиделок в магазине, конечно же.
– Бедная ты бедная,– пожалела её Наталья Владимировна.– Что ж тебе так не везёт-то?– она погладила Юлю по голове и поцеловала в макушку.
– Мам, я так устала. Пойду-ка, полежу, ладно?
– Пойди.
Юля зашла