Елена Порфирьевна зовет вас завтракать, – доложила Аннушка, появившаяся в коридоре мезонина.
– Передайте, что я уже спускаюсь, – ответил Копейкин.
Аннушка ушла.
– Ежели тебе интересно просвещение, возьми у меня из чемодана тетрадь и книгу: там все подробно изложено. Но смотри, чтобы это не попало в чужие руки! Ты прекрасно понимаешь, что за такое бывает.
Зарецкий молча кивнул и пошел за чемоданом, а Копейкин не спеша направился на первый этаж.
В столовой сидела одна Аннушка, разливающая по чашкам заварку. Из спальни Елены Порфирьевны доносилось тихое пение. Копейкин хотел осторожно заглянуть в щель приоткрывшейся двери, но случайно задел ее и выдал себя. Елена сидела на красной софе в легком платье, обнажающем ее шею и плечи, и, перебирая волосы, что-то пела. «Проходите, не стесняйтесь», – мило улыбаясь, произнесла она и поджала к себе ноги. Копейкин осторожно вошел и закрыл за собою дверь.
– Вы звали меня, – начал он неуверенно, присев в кресла напротив. – Так отчего же нам не пройти в столовую?
– Я хотела бы поговорить с вами наедине, – наклонив свой стан вперед, так что стала хорошо видна большая часть груди, сказала Елена. – Сперва я хотела пригласить вас в сад, но подумала, что здесь нам будет лучше. Вы не хотите мне что-нибудь сказать?
Копейкин что-то промычал и ссутулился от неловкости.
– Ах, Валерьян, вы такой нерешительный! Что ж, скажу я… Давно хотела вам доложить, что такого приятного человека, как вы, я еще не встречала. Вы мне стали, признаюсь, очень дороги. Я, быть может, слишком наивна, но… я так ждала от вас некоторых слов, что…
– Что я вас люблю? – вскочив с кресел, неуверенно сказал Копейкин. – Вы, вы правы, черт возьми! Я люблю… я влюблен вас. Это, кажется, правда.
– Вы не уверены в своих чувствах?
– Пощадите, не мучайте меня так, прошу. Я так не могу… это неправильно! Вы замужняя дама.
Елена Порфирьевна неспешно встала с софы и, подойдя к Валерьяну, положила ему на грудь свою голову.
– Как же это все неправильно! – сквозь зубы произнес Копейкин и обнял ее.
Они простояли минуту, не говоря и не двигаясь. Наконец, подняв голову, Елена поцеловала Валерьяна.
– Нет, нет, нет! Это нехорошо! – отвернувшись, застонал Копейкин. – Я не должен мешать вам, я не должен… Елена, я уезжаю; сегодня.
– Нет, зачем? Не уезжайте так скоро, – робко заговорила она и прижалась к груди сильнее. – Не оставляйте меня одну.
– Я не могу не ехать; меня зовут мои верные товарищи, с которыми я должен сделать одно важное дело…
– Я не пущу вас! Иначе чем вы лучше моего мужа?! Он тоже уехал ради своих камрадов.
– Не держите меня, потому что если я не уеду сейчас, то не смогу вернуться потом… когда уеду…
– Так не уезжайте же никогда, оставайтесь со мной, здесь.
– Я привезу вам подарок из Москвы; вы ведь любите подарки?
– Я, признаться, никогда не получала настоящих подарков, – скромно произнесла Елена и