такое перекрестный бильман, – процедила сквозь зубы Вероника. Сказано это было негромко, себе под нос, но слух у Сергея Васильевича по остроте не уступал зрению. Он живо обернулся в ее сторону:
– У нас в группе есть правило: уважительно относиться к коллегам. Странно, что ты, Вероника, иногда об этом забываешь. Все свободны, до завтра. Да, Мария! Ты, кроме первенства Москвы той зимой, в каких-нибудь соревнованиях участвовала?
– Участвовала, – проговорила Маша, проклиная себя за идиотское свойство неудержимо краснеть – в стеклянном ограждении отражалось ее лицо, цветом напоминавшее астраханский помидор. – Когда были отчетные выступления учеников районных школ, я всегда в них участвовала. И в показательных тоже…
Вероника снова, незаметно от Сергея Васильевича, закатила глаза и перекосила лицо. Полина сдавленно хихикнула.
– Ясно, соревновательный опыт стремится к нулю, – сказал Сергей Васильевич по-прежнему обыденным тоном. – На днях начинаем готовить программу для соревнований. В конце апреля поедешь на «Хрустальный конек».
Глава 10
Лицом к лицу, глаза в глаза
Однажды Маша услышала, как Алена говорит про Волкова: «Васильич хоть корову прыгать научит, он по этой части ас непревзойденный. У него пунктик: чтобы его ученики на голову превосходили соперников во всех прыжках. Только с акселем осторожничает». И Маша ждала, что вот-вот они приступят к тройным лутцу и флипу, а может – как знать! – и к акселю в три с половиной оборота, который она вот-вот начнет прыгать, как не снилось и олимпийским чемпионам…
Но это были всего лишь мечты.
– Два «фонарика», «цапелька», «саночки». Никуда не годится. У тебя не выработана привычка следить за качеством скольжения. Без этого навыка дальше идти нельзя. Еще раз! Слышно каждое движение. Скоблишь лед. Еще раз!
Упражнение «фонарики-цапелька-саночки», предназначенное для тех, кто только-только встал на лед, Маша делала в первый год занятий с Тамарой Витальевной. Тогда оно доставляло одно удовольствие. Теперь же Маша постоянно озиралась в страхе, что на катке появится кто-нибудь из группы Волкова и увидит, над чем бьется его новая ученица. Вот смеху-то будет!..
Каталась она теперь на «временных» коньках. Раз-другой Сергей Васильевич напоминал, что пора купить новые, а старые отправить в мусорный контейнер. Но тратить время на выяснения, почему она медлит с покупкой, не стал. Откомандировал ее с Ларисой в кладовку, где хранился резервный запас. Лариса подобрала самые удобные, по ее словам, коньки, в которых Маша не ощущала и тени удобства. Лариса уверяла, что новые коньки всегда кажутся неудобными – дескать, нужно время, чтобы «вкатать ботинки», – но Маша подозревала, что говорится это просто в утешение. И на всякий пожарный припрятала свои старые коньки дома, в самом низу шкафа. Ботинки не «вкатывались», хоть тресни, ноги были как чужие. И этим чужим ногами приходилось «выписывать на льду кренделя», как выразилась бы Машина мама.
– Работай, работай, добивайся бесшумности, все у