Сказал, будем ходить по дорогам, просить.
Дочь посмотрела в Интернете насчет погоды в тамошних горах и отдала маме золотую цепочку от крестика, кольцо с бриллиантом («Луи скажу, что потеряла»). А также она купила якобы себе для занятий спортом теплый, с начесом, шерстяной спортивный костюм на четыре размера больше, а также кроссовки.
Мама уезжала, таким образом, с приданым.
Перед отъездом мама Нина подарила внучке Ляле какой-то старый, обшарпанный мобильник и сказала: «Это телефон Лала. Понадобится – звони по нему».
Внучка с вежливостью приняла этот странный сувенир.
Татьяна с дочкой старались не плакать.
Бабушка Нина уехала.
Сначала девочка звонила, бабушка отвечала каким-то чужим, гулким голосом, говорила коротко. А потом как-то стало не до того.
И телефончик перекочевал в кладовку, в специальный ящик для благотворительности.
Едва Яэль исполнилось десять лет, ее отправили в закрытую школу при швейцарском монастыре.
Но вот когда девушка вернулась, маму Таню было не узнать. Она перебралась в столицу, оставив малолетнего сына на нянек и горничных, и жила как в родном городке – пила, курила, ходила по ночным клубам в подозрительной компании, превратилась в гламурную персону и постоянного персонажа желтой прессы, дралась с папарацци и закончила тем, чем заканчивают все безграмотные красавицы, – стала модным дизайнером.
Местный народ почему-то полюбил Таню – может быть, за эту горестную Золушкину судьбу и за то, что она сумела обрести свободу. Во всяком случае, репортажи о ночных приключениях Татьяны Луи-Филипп обожали читать ее ровесницы, задавленные цивилизацией.
Муж терпел и не выступал, поскольку она его не трогала и денег у него не брала. Развод бы стоил ему дороже! Тем более что он втайне надеялся на трон (а вдруг все вернется?).
Что же касается его жены, то кормить, одевать и катать на самолетах и яхтах такую экзотическую красотку желал каждый нефтяной король. Она же в них как в мусоре рылась, отбирала с презрением.
Такова история вопроса и краткая генеалогия нашей принцессы.
Не то чтобы дочь Тани стояла теперь с рюкзаком в ногах и скрупулезно вспоминала предыдущую жизнь матери. Эта жизнь, прошлое нищей барнаульской девчонки, сидела в ней как заноза, постоянно.
Отсюда, позволим себе предположить, и проистекал тот холодный аристократизм, которым бедная принцесса заслонялась от светских снобов и кое-как ведущих себя носатых родственников.
И что же? Куда теперь девать этот аристократизм?
Ныне она была как нищий Иов, как подлинно библейская героиня девушка Яэль, против которой ополчился весь мир, начав генетическое расследование…
И все это прямо накануне Рождества!
Раньше она хоть могла поехать в родной замок, в свою ледяную комнату в боковой башне, спуститься к гостям, получить подарки. Вспомнить деда, бабку… Любящих, родных людей, которые устраивали ей настоящий Новый год и нетрезвого деда наряжали Дедом Морозом,