исход дела устраивал всех.
Приближаясь к самовару, говорили не о цехе и ручье, и даже не о кактусах, они были довольно нахвалены во время непосредственного осмотра, – вели речь об авиации. Дело в том, что, проезжая рано утром сегодня по полю подле Сынковичей, Лев Абрамович и пан Ромишевский видели издали приземление аэроплана.
– О, – восклицал Андрей Иванович, – это место, знаете ли, с историей! Еще в девятом году господин Кондаков, сотрудник самого Уточкина, делал здесь ремонт и стоянку, когда откололся от каравана, совершавшего перелет Санкт-Петербург – Одесса.
Лев Абрамович заметил, что данный аппарат, вероятнее всего, принадлежит германским вооруженным силам.
– Нет, – уклончиво улыбнулся пан Ромишевский. – Полагаю, сей планер из состава русской армии.
– Из чего же вы так заключаете?
– Он двигался с юго-востока. – Польский гость обернулся к Елизавете Андреевне. – Вы не видели его в небе над имением?
Она мягко улыбнулась и сказала, что, скорее всего, еще почивала в этот лётный час.
Андрей Иванович накручивал бакенбард на указательный палец. Ему единственному было немного неловко. Явление Ромуальда Севериновича усложняло ситуацию, оставалось только любой ценой удерживать общую беседу в рамках авиационной темы.
– Откуда сейчас какие-нибудь русские планёры? – усмехнулся Вайсфельд.
– Ой, вы знаете, довелось прошлой осенью видеть один над тополевой аллеей, – припомнил радостно Андрей Иванович.
– Так то и был немец, – уверенно решил могучий старец, устанавливая толстую свою палку рядом с креслом и усаживаясь в него.
– А вы так уверенно заявляете, что немец, хотя и не видели ничего, – усмехнулся Ромишевский, оставаясь стоять и намереваясь кушать чай в таком положении, раз уж Вайсфельд сел.
В чем, в чем, а уж в авиации Ромуальд Северинович специалистом себя не считал, поэтому помалкивал, хотя и хотелось высказаться. Чутье ему подсказывало: самое страшное не произошло, торги зашли в тупик. Значит, ничего не потеряно. Он отхлебнул чаю, уже совсем остывшего, и это было почему-то приятно. Надо было как-то включиться в разговор.
– Говорят, они берут в кабину настоящие бомбы и, когда подлетают к врагу, могут сбросить бомбу прямо вам на голову, – сказал Андрей Иванович.
– Да, – согласился Вайсфельд. – Гуляете вы по аллее, а тут какой-то немец как шарахнет по вам сверху. И куда бежать?
– Почему же немец? – уже лениво, без всякого азарта возразил пан Ромишевский.
– А у меня один мужик служил на «Гангуте», так он припер с собой колокол, повесил у нужника, так теперь, когда идет по нужде, всей деревне известно, – присоединился Ромуальд Северинович с флотской историей к военно-воздушному разговору.
На него даже не глянули.
Гости разъехались, в общем удовлетворенные ничейным результатом схватки: деньги будут целей. Андрей Иванович, провожая