попкорн. То есть тогда он, конечно, не назывался попкорном, а просто – жареной кукурузой, и готовили его из такой маленькой кукурузки с черными зернами – с солью, или жженым сахаром, или с медом, и мы с Игорьком очень любили смотреть, как черные зернышки раскрываются на чугунной сковороде в белые хрусткие пустышки.
В кино ходили все, и «доктора» – они считались чистой публикой, за неимением других важных шишек, – и папа с мамой иногда ходили. Мама наряжалась, и папа всю дорогу от дома нес ее на руках, потому что ходить на каблуках по нашей деревне – это было безумие. Все женщины у нас носили кирзовые сапоги или туфли без каблука, треники, цветастые платья, телогрейки и платки, а мужчины – те же сапоги, пиджаки, брюки, майки (Знаете, такие майки, в которых Брюс Выллез обычно мир спасает?). И кепки, разумеется. И уродливые маленькие шляпцы с засаленными лентами.
Теперь я хочу исполнить короткую песнь славы в честь кумира нашего детства – Мити Гайкина.
Ну что вам сказать, мои юные друзья, жертвы Гарри Поттера? Как вам объяснить, кто был этот великолепный Митя? Митя Гайкин был такой же великолепный дятел, как Джеки Чан, только о-о-очень серьезный. Все свои трюки он работал сам – запрыгивал на лошадь легко, как на собаку, шарился по крышам, бросался с утесов в воду и долго стоял красавцем на фоне заходящего солнца. Был настоящим индейским вождем, бессмысленным и беспощадным.
А, да, вы же не знаете. Вы же не видели ни «Чингачгука», ни «Белых волков», ни «Апачей».
Когда я была маленькой, все дети играли в индейцев. И все дети смотрели кина про индейцев, а кина эти снимала в ГДР (ну погуглите, была такая страна) киностудия DEFA, и во всех этих кинах главным героем был он – наш незабвенный Митя, мускулистый, статный красавчик с орлиным профилем, любимец детей, и не только. Даже тетя Галя говорила о нем: «Красивый хлопец, прям как наши… Только волосья длинноваты».
Хотя Гайкин играл совершенно разных вождей и сюжеты фильмов не были связаны между собой, они воспринимались публикой как сериал про Митю. Публику не смущало, что Гайкин был индейцами разных племен, например последним из могикан или предпоследним из апачей. Ну, бывает. Человек на руководящей работе (вождь же), сегодня поднимает колхоз делаваров, завтра – арапахо. А то, что девушки к нему липнут разные, так что ж… Он – мужчина серьезный, положительный, лишнего себе не позволяет… Ну, приобнимет за плечи или запечатлеет на ком-нибудь целомудренный поцелуй – ничего такого (фильмы считались юношескими, с любовью там так себе дело обстояло). Нам же, детям, было только на руку, что дело обходилось без всяких там слюней, мы хотели подвигов и приключений.
Разумеется, все эти фильмы были чистой пропагандой – борьба индейского народа с бессовестными завоевателями – и ответкой на буржуинские фильмы про Виннету (не помню, кто там был Виннету, но Мите он в подметки не годился, это точно), но мы-то, честно сказать, ничего этого не понимали. Мы принимали все за чистую монету, это были для нас фильмы «из настоящей индейской жизни», и бывало, тот же Игорек