144 падежа русского языка. Евгения Евдокимова

нимаем как слова и звуки. Назначение одних и тех же комбинаций звуков менялось от народа к народу. Речь текуча, изменчива, фрактальна, как сама вселенная. Она развивается, деградирует, мутирует, усложняется, упрощается, как ДНК.

      Список современных падежей в русском языке, которому нас обучают в школе, был составлен в античной Греции для греческого языка Аристотелем, после чего не пересматривался. Точнее, попытки пересмотра не увенчались успехом. Например, ЗВАТЕЛЬНЫЙ падеж не прижился. Удивительно, что мы пользуемся античной политикой, философией и наукой, потому что та цивилизация угасла, культура трансформировалась, наука переродилась, скорость и направление времени изменилось. «Аристотелева логика» стала нарицательным словосочетанием, указывающем на узость мышления.

      А мы все еще верим в «именительный падеж». Мы верим в древнее божество по имени ОНОМАТЕТ, которое дает имена всему сущему отныне и навеки. Мы верим, что у каждой вещи есть концепт (имя, идея, суть, сущность, эйдос) и это навечно.

      Давайте начнем пересматривать устройство языка. Может быть, все не так просто и логично, как думал Аристотель? Может, не у всего есть причина и следствие, начало и конец? Может быть формула «одно слово – одно значение» никогда не была верной?

      Итак, мы насчитали больше сотни падежей. Начнем с последнего.

      144: УГАДАТЕЛЬНЫЙ ПАДЕЖ

      Угадательный падеж отвечает на вопросы «Как так?» и «Неужели?».

      Этот падеж чаще всего используется в речи людьми, шокированными происходящим по телевизору. Они любят смотреть передачи «Пусть говорят», «Час суда», «Мужское и женское», «Секрет на миллион». Специально для них команды сценаристов и продюсеров выкапывают и отыскивают самые что ни на есть чудовищные, загадочные, непонятные, ужасающие истории человеческих взаимоотношений.

      Для того, чтобы расшевелить остатки эмоциональной сферы таких зрителей и слушателей, авторам проектов приходится нести нечеловеческие ресурсозатраты. Даже если история не стоит выеденного яйца, или истории нет совсем, всегда можно переписать прошлое. В далёком прошлом легко найдется свидетель или соседка, которые подтвердят, что главный герой выпуска в детстве убивал хомячков, в юности собачек, в молодости кусал соседских детей, а потом и вовсе при невыясненных обстоятельствах поссорился с любимым учителем, у которого пропал хомячок и часть хвоста собаки. «Как так?» «Как же так?», «Как такое возможно?», «Куда смотрели органы опеки и детская комната милиции?», «Неужели никто не заподозрил будущего маньяка?»

      Согласно телефонным опросам, связанным с зрительскими предпочтениями, УГАДАТЕЛЬНЫЙ – наиболее часто употребительный падеж в русскоязычной телеаудиториии.

      143: УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПАДЕЖ

      Удивительный падеж не отвечает на вопросы, но восклицает «Ничего себе!» и «Не может быть!». Употребление удивительного падежа характерно для святых, детей и нищих. Это люди, которые не могут поверить в собственное существование или в возможность обладания чем-либо. Им нельзя ничем обладать по различным соображениям. Нищим нельзя обладать, потому что ничего нет, а очень хочется, поэтому они себя интуитивно как бы уговаривают «ничего себе» – себе ничего нельзя. Святые себя уговаривают «ничего себе» из-за большого соблазна забрать себе все, что жертвуют прихожане храму. Дети себя уговаривают «ничего себе», так как всю их собственность изымают родители. Дети не могут распоряжаться даже своим нижним бельем, носками и игрушками. Мама при желании можно силой снять носки и заставить одеть другие, нелюбимые. Мама всегда указывает, где должны лежать игрушки, так как они принадлежат ей. Ребенок сначала с огорчением, затем по привычке, а потом и вовсе радостно повторяет «ничего себе!» и учится ни на что не претендовать, ничем не обладать, ни к чему не стремиться, оставаясь при этом счастливым, чтобы порадовать маму.

      Фраза «не может быть!» иногда выполняет те же функции, что и «ничего себе», и означает «у меня не может этого быть». В крайних случаях фраза принимает буквально значение «не может ЭТОГО быть», «не может МЕНЯ быть». Дело в том, что когда нищий видит огромный розовый лимузин с золотыми бамперами и украшенный стразами от Сваровски, он говорит «не может быть» не потому что не видит лимузин, а потому что не видит себя в общей реальности с этим лимузином. Лимузин большой, яркий и богатый, он точно есть. А вот его, нищего «не может быть».