продолжается.
Теперь уже Ивар первый берет гитару в руки и начинает петь. Его песня о Латвии, о Родине, о себе.
Рустам подмигивает Левону, и тот запевает:
В Ереване на базаре подошла краса.
У неё глаза такие, словно чудеса!
У неё такие брови, глаз не оторвать.
Я не сплю вторые сутки, мучаюсь опять.
Эх, звуками играя, поёт сама зурна.
Вот она какая, Армения моя!
В Ереване на базаре слушали свирель.
А на озере Севане кушали форель.
И коньяк армянский пили, пили там и тут.
Голова у нас в порядке, ноги не идут!
Эх, звуками играя, поёт сама зурна.
Вот она какая, Армения моя!
Гитару у Рустама просит Гиви. Он грузин, и, конечно же, его песня о Грузии.
Вадим поет о Москве, и мы мысленно шагаем с ним по столице.
А я иду, шагаю по Москве.
И я пройти ещё смогу
Солёный Тихий океан,
И тундру, и тайгу!
Сашок поет о Ленинграде:
Город над вольной Невой
Город нашей славы трудовой,
Слушай, Ленинград, я тебе спою
Задушевную песню свою.
А я жалею, что нет гитариста из Иркутска, и, когда Саша замолкает, пою:
Плывут и плывут
прибайкальские шири.
Саянские горы
синеют вдали.
Нас встретит столица
Восточной Сибири,
любимый Иркутск —
середина земли!
Все гитаристы подыгрывают иркутяночке, как ласково они меня здесь называют. После меня Катя завершает импровизированный концерт песней:
Мой адрес – не дом и не улица,
Мой адрес – Советский Союз.
В конце концов, к этой песне присоединяются все.
Вдруг мы замечаем, что лучи солнца уже давно прибились к нашей компании. Костер потускнел. Из палаток один за другим появляются студенты, им пора на работу.
Мы разбредаемся по палаткам спать.
Рассвет наступил.
Горячее лето 1973 года
Еще не звучало набатом слово «БАМ», а уже вовсю работали изыскатели и проектировщики, шло освоение необходимых баз для будущего строительства.
Я закончила тогда третий курс строительного факультета ИПИ и поехала со стройотрядом «Иркутянка» в Усть-Кут. Наш лагерь располагался на реке Якурим, на окраине города в лесу. В отряде было сорок девчонок, семнадцать из которых звали Танями. Весь отряд разделили на три бригады. Одна работала на ремонте школы, другая на окраске и изоляции трубопроводов, а наша, третья, на земляных работах по обваловке резервуаров для хранения нефти. Работали мы с восьми утра до восьми вечера. Выходной день, он же банный, был один: воскресенье.
Говорить, что мы уставали, это значит, ничего не говорить. Основными орудиями производства были: лопата, кирка, кайло, лом. Работа на валах с раскидываем