в Верховный Совет России конкурентом Бориса Ельцина от КПСС был подобран известный хозяйственник, директор автогиганта Браков. Увы, в ночь накануне выборов практически на всех доступных человеческому росту плакатах буква «Б» поменялась на «С». Конечно, не это решило исход выборов, но публичная издёвка над кандидатом свою роль сыграла.
С другой стороны, родная фамилия никогда не мешала достижению властных вершин. Ленин, Сталин, Троцкий, Каменев и многие другие фамилии лидеров советского государства были не более чем удобными псевдонимами, скрывавшими национальные и родовые особенности их носителей. Более того, партия не могла допустить, чтобы коммунист был Дураковым или ещё хуже Мудаковым. В результате руководство КПСС дало возможность менять фамилии своим активистам, в первую очередь заслуживающим право занимать руководящие должности. Благодаря этому мудрому решению замечательный ресторатор Гнилозуб наконец смог стать Некрасовым, а руководитель передового колхоза из Сеногноева превратился в Орлова. Спасибо КПСС сегодня могут сказать десятки тысяч потомков носителей неблагозвучных фамилий, превращенных партией в Ивановых, Петровых, Орловых и Коршуновых.
Всё, что касается фамилии, волновало и тревожило Алексея. Ему хотелось найти дворянские корни – не получилось. Обычные мещане – вот и всё, что удалось выяснить. Не нашлось ни героев войны, ни жертв репрессий, ни академиков. Казалось, история страны как бы назло проходила мимо их фамилии. Однако эта незаметность имела и свои плюсы. Учась благодаря маме в хорошей школе, он заметил, что детей известных родителей больше, чем других дёргают учителя. Это и понятно, с них есть, что взять. А чего взять с его мамаши, живущей такой же некрасивой жизнью, как и все окружающие, и только мечтающей о щедрых родителях своих учеников. Из-за отсутствия денег он избежал наркоты, давно поразившей благополучные школы родного города и богатых друзей, регулярно попадавших в милицию. Этих зажравшихся уродов он тайно ненавидел и никогда не считал для себя зазорным прихватить у «богатенького буратинки» какую-нибудь ценную вещичку, а иногда и кошелек. Воровством сиё действо он никогда не считал. Для него это было актом восстановления социальной справедливости.
Жизнь, наверное, так бы и катилась своим чередом, если бы не первая серьёзная проблема. После поступления в главный инженерный ВУЗ региона, он, как и многие студенты, сделал удивительное открытие. В институте можно было заниматься чем угодно – работать в десяти местах, вовремя «сдавать» зачеты и экзамены и шаг за шагом перебираться с курса на курс. Причем «сдавать» предмет в действительности означало сдавать через старосту деньги преподавателю и озвучивать ответ на подготовленный заранее вопрос. Знаний это не добавляло, но к диплому приближало. Те немногие, кто хотел большего, работали на кафедрах, писали научные работы, честно сдавали экзамены и считались «ботаниками».
К сожалению,