сомневаюсь, – сверкнув глазами, ответил он.
Я зашёл в камеру, где сидел русский, и он сразу же заговорил на своём родном языке.
– Я тебе ничего не скажу, итальянский ублюдок. – Он плюнул на пол, прежде чем заиграла музыка из колонок, висящих на стенах, и он дёрнулся от неожиданной мелодии.
– Я так не думаю, – сказал я по-русски, так как прекрасно владел пятью языками, и одним из них являлся русский.
На его уродливом лице отразилось удивление и самое любимое мною – страх. Я питался им как воздухом, стоило моему врагу показать хотя бы малейший намёк на страх, можно было заказывать похоронную панихиду по нему.
– Ты можешь резать меня и бить, но я ничего не скажу, – выплюнул русский.
– Ничего нельзя получить без боли, мой друг. В прошлый раз твоему хозяину не хватило предупреждения, думаю, что, если и в этот раз не хватит, я смогу придумать способ поинтересней. Кстати, заодно заставлю его пожалеть, что отправляет своих собак на мою территорию.
Я закатил рукава и достал свой любимый калабрийский нож из кобуры, глазами я уже отрывал куски от русского.
– Попробуем вытащить из тебя всё, что ты знаешь, мой дорогой друг.
Я поднёс нож к его руке с татуировкой медведя на груди, как у всех людей Виталия, и начал медленно вырезать её, забрызгивая кровью свои и его руки, наслаждаясь скольжением металла по живой плоти, и его сдавленные крики были самой сладкой музыкой для моих ушей. Я знал, что Тони так же наслаждается его криками, записывая всё для Виталия.
Этот русский оказался не слишком устойчивым к боли, поэтому через тридцать минут моих любимых способов вытягивания информации в паре с ножом и великолепным Чайковским я обладал весьма интересной информацией от теперь уже покойного русского друга. Мне не терпелось добраться до их главаря и лично перерезать ему горло, но на это требовалось время.
– Тони, где электропила? – крикнул я брату через стену.
– Сейчас принесу, – отозвался он.
Через десять минут я закончил. Зашёл к Тони, который сидел на кресле с довольной ухмылкой, растянувшись в кресле.
– Это было великолепное представление, и музыка была потрясающая, боюсь, что мне необходимо ещё.
Я взял полотенце и вытер лицо и руки от крови этого ублюдка, моя рубашка была вся в крови.
– Я рад, что тебе понравилось. Запись есть? – спросил я, чувствуя себя хорошо, выпустив пар и в конце вспоров брюхо ублюдку и отплатив несколько конверсией для подарка.
– Конечно, – он нажал на кнопку и вытащил флешку. – Готово, – протянул её мне.
– Я предполагаю, нам необходимо отправить эту посылку Виталию как можно скорей, нельзя так долго заставлять скучать его по нам, он может расстроиться.
– Наверняка ему очень понравится наш трейлер на будущий фильм в стиле Тарантино, – усмехнулся Тони. – Назовём его: «Виталий и его порезанные ублюдки-2».
Я рассмеялся.
– Виталий молодой и неопытный, этот идиот думает, что может тягаться с нами. Он послал этого шпиона следить за мной и докладывать о каждом шаге, исследуя мои привычки.
– Он