по всему, этот человек говорил серьезно, но мать права. Что мы смыслим в алмазах? Ты себе представляешь, как их добывают?
– Нет.
– Ну, тогда это все равно что дать старателю корабль и сказать: «Давай плыви!» Он даже окуня не поймает.
– Никто не рождается мастером на все руки.
– Ладно, согласен. Но ты только погляди на эти дебри! Прямо непреодолимая стена. Здесь выжить и то проблема. А если еще искать алмазы, то вообще труба.
– Другие же ищут.
– Другие! Я бы и сам, может быть, попытался, будь я один, как этот венгр… – Он кивнул в сторону матери: – Но куда денешь женщин?
– Мы могли бы оставить их в каком-нибудь тихом месте.
– Тихом? – удивился Асдрубаль, невольно повышая голос. – Неужели ты думаешь, что существует такое место, где можно оставить Айзу и чтобы при этом через три дня все мужчины в округе не горели бы желанием ее изнасиловать, умыкнуть или жениться? Вспомни, что произошло в Каракасе, в льянос, – везде, где бы мы ни оказались.
По-видимому, напоминания о том, насколько осложняла им жизнь красота сестры, оказалось достаточно, чтобы убедить Себастьяна в бесполезности дальнейшего обсуждения темы алмазов. Ничего не поделаешь, таково их предназначение – вечно быть защитниками и телохранителями необыкновенной и поразительной девушки, которая «приманивала рыбу, усмиряла зверей, приносила облегчение страждущим и утешала мертвых».
– Забудь об этом!
– Уже забыл.
– Как бы то ни было, где-то ведь придется заняться оснасткой судна. Надо подобрать мачты, скроить и сшить паруса и поставить такелаж. На это потребуется время. – Он выразительно помолчал. – И деньги.
Асдрубаль направил на него долгий задумчивый взгляд, а затем тряхнул головой, словно осознав, что его пытаются ввести в соблазн.
– Послушай! – сказал он. – Ты же знаешь, что я желаю только одного: вернуться в море, потому что там я чувствую себя как рыба в воде. Но ведь я уже говорил тебе, что ты старший брат, а значит, тебе и принимать решение. Если ты считаешь, что нам следует отправиться на поиски алмазов, мы отправимся, только не ходи вокруг да около.
– Ладно! Забудь!
– Забыл уже во второй раз. Осталось только забыть тебе.
Себастьян собирался сказать что-то еще, но осекся: на палубе появилась сестра. Она поднялась из носовой каюты и, на секунду задержавшись, чтобы поправить навес, защищавший мать от беспощадного гвианского полуденного солнца, перешла на корму, затем, опершись о борт, стала смотреть на высокие деревья и поразительные каменные громады, темневшие на горизонте.
– Конан Дойл расположил на одном из таких плато свой «Затерянный мир», – сказала она. – Помните ту огромную книгу в коричневой обложке и с рисунками диплодоков? – Она обернулась и посмотрела на братьев: похоже, они поняли, о какой книге идет речь, – и добавила: – Он утверждал, будто на этих вершинах выжили доисторические животные, оказавшиеся оторванными от остального мира в течение миллионов лет. Это возможно?
– Кто