или мимолетной, совершенно кошачьей постельной сценой. От последнего, впрочем, я бы не отказался, имел слабость, но этого почему-то не наблюдалось. Шлюхи с Набережной не в счет – во-первых, они случились до начала хипеша, а во-вторых, я постельных сцен с ними не помнил, ибо ром и виски. Или в обратной очередности. Так что удовольствия за врученные мне три штуки баксов я пока испытал мало.
В общем, в душе моей царила такая тоска, что просто грустно делалось, а Леонид Сергеевич (как собеседник – никакой) вовсе не стремился развеять ее. Он с головой погрузился в меланхолию, тупо уставившись в мой подголовник да время от времени похрустывал суставами пальцев. Подозреваю, что человек жутко переживал за свою драгоценную задницу, но даже это забавное обстоятельство не добавляло мне оптимизма.
После бурного взрыва эмоций, когда он чуть было не выложил всю свою автобиографию, а также то, что за долгие годы жизни успел узнать о своих соседях по планете, адвокат заткнулся и стал похож на рыбу, которую, не предупредив, вытащили из бочки. Точно так же время от времени таращил глаза, открывал рот и напрягал плавники, всем своим видом показывая, что на сковородку не желает. Вполне законное требование к окружающему миру – насколько я знаю, никто не хочет на сковородку, так что Леонид Сергеевич в своем безумном желании был далеко не одинок.
Минут двадцать я крутил баранку, мирясь с окружающей тишиной, но потом не выдержал. Нет, я не стал орать благим матом песни или рассказывать вслух пошлые анекдоты. Просто вспомнил, что в любой уважающей себя иномарке должен присутствовать прибор, представляющий собой помесь магнитофона и радиоприемника. А имея его сидеть в тишине было глупо. Я пошарил глазами по приборной панели и нащупал магнитолу. Потом протянул руку и щелкнул кнопочкой. Лепота! В салоне, гнусаво бубня о пользе употребления сырой пищи, воцарился какой-то доктор. Прислушиваться к идиотским советам я не собирался, но то, что он избавил меня от тишины и разогнал разные мысли, порожденные этой тишиной, радовало. Что чувствовал по этому поводу Леонид Сергеевич – Бог весть, доложиться мне он забыл.
Под монотонный бубнеж доктора я успокаивался, переживания по поводу недавней стрельбы, едва не отправившей нашу маленькую компанию из двух человек туда, куда до срока обычно не стремятся, сглаживались, руки тряслись все меньше и меньше. И вообще, я чувствовал себя почти человеком. Вы не поверите, сколько времени требуется отдельно взятому индивиду, чтобы привести в норму незапланированный выброс адреналина в кровь. Я, конечно, не медик, но подозреваю, что в этом виноваты далекие волосатые предки гомо сапиенса, которые предпочитали пожирание листвы и бананов доброму парному мясу. Вот, думается, через их нелюбовь к охоте в нас и не выработалось нужной реакции на события, подобные тем, что стряслись со мной и Леонидом Сергеевичем.
Но постепенно, мало-помалу, я приходил в себя. Поджелудочная, наджелудочная и разные другие железы почти успокоились, оставалось только очистить кровь от прежних выбросов,