со мной беседовать, потому что он тут – там, да? – совершенно не при делах. Его там не было. Там я был.
– Это хорошо, что вы позвонили, – сообщил мне Балабанов, – Только почему вы сразу не сообщили о произошедшем?
– Боялся, – я передернул плечами. – Если бы вы там были, вы бы меня поняли. Только вы там не были, а я не поэт, описать не смогу. Но страшно. Черт.
– Понятно, – успокаивающе сказал Балабанов. – Ну что ж, еще не поздно. Можете вы подъехать в отделение?
– Наверное, могу. Моя смена сегодня в восемь начинается. Я имею в виду вечер.
– Я понял, что вечер, – успокоил Балабанов. – Утро уже прошло.
– Да, правда? – я посмотрел на часы. Утро, собственно еще не прошло. Но восемь часов действительно были позади. – Послушайте, Андрей Ильич, а можно сделать так, чтобы вашего напарника при нашем разговоре не присутствовало? Что-то он мне доверия не внушает – сердитый какой-то. Может, у него на меня зуб имеется? Он из пистолета хорошо стреляет?
– Бросьте глупости городить, – заржал Балабанов. – Но, если уж вам так хочется, мы можем встретиться где-нибудь вне конторы. Хотите, я к вам на работу заеду перед сменой? Где вы находитесь, я теперь знаю. И машину вашу тоже знаю.
– Ну, если вам так будет удобно, – я удивился. Редко встречаются менты, готовые оказать тебе любезность. Но Балабанов объяснил свой альтруизм просто:
– Мне будет удобно. Я собираюсь сегодня после работы пивка попить, а минутах в десяти от вашего таксопарка есть неплохая пивнушка. Так что к семи мне будет очень удобно. Ну как, договорились?
– Конечно, договорились, – поспешно сказал я. И мент повесил трубку.
Я действительно был весьма признателен Балабанову за его предложение. И не потому, что боялся его коллеги, имени которого так и не узнал. Хотя и это, конечно, тоже. В мои ближайшие планы вовсе не входило заводить себе недоброжелателей среди ментов, а после недавней словесной пикировки я готов был спорить на что угодно – дружба с этим памятливым мне уже не грозила. Но, главным образом, мне пришлось по вкусу, что не придется тащиться на другой конец города с разваливающейся на части головой. У меня было подозрение, что подобного издевательства над собой я могу просто не пережить.
Короче говоря, мент меня выручил. Ну, на редкость хороший экземпляр попался. И, весь искрясь благодарностью к нему, я отправился спать. Похмельное возбуждение прошло, настало время сна. Чем я и воспользовался, чудом не забыв завести будильник.
3
Мент Балабанов и на вид оказался довольно импозантным мужчиной. Будь я женщиной, я бы в него непременно влюбился. Но я женщиной не был, а потому решил не впадать в крайности.
Балабанов был толстоват, шевелюрист и имел одежду в виде элегантного темного костюма стоимостью в половину моей зарплаты.
Андрей Ильич изрядно попахивал пивом, но он был мент, и ему это было можно. Я же был таксист, к тому же перед сменой, и мне нельзя было попахивать ничем алкогольным, однако я попахивал перегаром. Не сильно, но все-таки. Однако, будучи под впечатлением нескольких