подход. Родителей просил к нему не подпускать – это мой геморрой.
Такой расклад явно не понравился родителям. Одно из условий нашего договора с Филом, что все общение и воспитание родителей я беру на себя. Это необычная практика, когда тренер не желает встречаться, и разговаривать, и иметь дело с родителями. В конце концов, лучший в мире тренер имеет право в своем райдере иметь графу «без родителей». Его отношение к родителям было явно негативное. Поэтому в интересах команды и нашего дела контакт с ними действительно был нежелателен.
Фил представлял собой некую замкнутую фигуру, сосредоточенную на определенной цели. Цель его была единственным смыслом всей жизни, создать новый хоккей на планете. Его миссия настолько завладела его сознанием и душой, что любое отвлечение и вторжение в его внутренний мир, отзывалось раздражением типа «вы что дебилы не понимаете!» я творю великое. Иными словами, самомнение этого человека не каждый был в состоянии адекватно воспринимать. Его люди не понимали. Его невозможно было понять без определенной подготовки, и поэтому, он выглядел со стороны высокомерным зазнайкой. Этаким снобом. Его снисходительная улыбка показывала человеку, что мол «говори глупый человек», все равно ты ничего не понимаешь. Понимание в его понимании могло быть только у детей, поскольку они еще могли вернуться в свободное состояние ребенка и скинуть «образы», которые на них уже навесила семья и общество. Дети могли обижаться и смеяться, но дели не могли держать зло и мстить, делать пакости. Таких он просто изгонял из своего окружения.
Именно по причине отсутствия взаимопонимания у него раз за разом распадался тренерский состав его хоккейной школы. Его забота о людях, тренерах, его доброта, принималась людьми за лоховство. Его простые слова, казались людям скрытой ложью и обманом. Ну а если все так просто, то зачем он нужен мы и сами все сможем. И уходили тренеры всем составом и открывали свои хоккейные школы. Правда дело, как-то, у них шло по наклонной вниз. Вроде и люди те же, и делают упражнения такие же, но дело затухает и гаснет. Искры и огонька не хватает.
Вот этим огоньком или искрой и владел Фил. И этот огонь был у него внутри. Этим огнем он и обжигал родителей, испепеляя их ненавистью за то, что они творят со своими детьми. За то, что они его не понимают.
Нет, он конечно умел разговаривать с родителями. И когда требовалось, делал это безупречно. Но эти разговоры отнимали столько его энергии, что потом ему приходилось по несколько дней лежать и восстанавливать силы. Дети же отнимали не меньше энергии, но от них была отдача, был виден результат. Результат же от родителей отсутствовал. Денежная компенсация всегда была недостаточной для Фила.
Я был первый взрослый, по его выражению, кто понял его суть и цель. И я не осуждал методы, а наоборот первым его поддержал и инициировал то, что он ждал несколько лет.
Поскольку я был инициатором и организатором АТОМА, я и брал на себя функцию контакта с родителями. Простыми словами причина