я хочу, чтобы мой прах развеяли над нашей речкой».
Людмила, которая оплачивала процедуру в крематории и поминки, была в шоке от скоропостижной смерти совсем не дряхлого папы, поэтому не увидела в словах Елизаветы Матвеевны ничего странного. Но после скандала, устроенного Марком, вспомнила, как один раз отец проронил во время встречи с ней:
– Похорони меня на кладбище около отца, деда и матери.
Гольянов прав: Семен Кириллович являлся единственным препятствием на дороге Винивитиновых к богатству. Пятаков очень хотел стать аристократом, а найти в России девушку из обедневшей семьи с благородной фамилией не так уж трудно. Но алкогольный олигарх мечтал получить вместе с родовитой женой и поместье с красивой историей. Без усадьбы Ксения была не слишком-то привлекательна для удачливого торговца спиртным. Семен Кириллович посмеялся над предложением Игоря Анатольевича и вскоре умер. А его вдова тут же с восторгом это предложение приняла.
Судя по тому, что Ксения, бросив учебу в Канаде, примчалась в Москву, она тоже явно рада возможности стать женой очень богатого человека. Эмма Геннадиевна в присутствии Милы бросила как-то фразу: «Всю жизнь мечтала увидеть египетские пирамиды, афинский Акрополь, Лувр, Пизанскую башню. Но какие путешествия с нашими доходами? И вот на старости лет улыбнулась удача». Матвей Ильич согласно кивал: «Ты права, мамочка, мы сможем везде побывать. Игорь Анатольевич щедрый человек, он обещал отправить меня в Германию, сказал: «Знаю там прекрасного специалиста, вам сделают операцию, опять станете хорошо видеть». И резко повеселевшая Анфиса, вероятно, тоже строит свои планы.
Людмила приезжала в усадьбу раз в неделю, к ужину, и всегда разговор за столом шел о будущем ремонте, о предполагаемых покупках. О Семене никто не скорбел! Оконцева молча слушала беседы родственников, вспоминала слова пьяного Гольянова, и на душе у нее становилось гадко и тревожно. В конце концов старшая дочь Семена Кирилловича спросила себя: а своей ли смертью умер папа? Он не хотел, чтобы Ксюша расписывалась с Пятаковым, категорически противился браку дочери с королем алкоголя, не желал отдавать усадьбу в чужие руки и… внезапно ушел на тот свет. Нет ли тут чего посерьезнее простого совпадения? Умная жесткая Людмила слегка растерялась, поняв, что в истории с внезапной смертью отца могут оказаться замешаны родственники, и не могла сообразить, как ей лучше поступить.
Возможно, Елизавета Матвеевна почувствовала ее беспокойство. Во всяком случае, когда Мила в очередной раз нагрянула в гости, ее встретила домработница со словами:
– Хозяев дома нет. Куда уехали, не знаю.
Вечером ни Ксения, ни вдова, ни Анфиса не перезвонили Людмиле, не спросили: «Ты приезжала? Ой, прости, а мы все внезапно отправились за покупками». Мила сама набрала номер Винивитиновых. Трубку сняла все та же верная Надежда Васильевна, фальшиво заахав, она сказала:
– Вы нас пока не навещайте. Грипп всех свалил. Кха-кха… Кажется, у меня тоже начинается.
– Может,