которая называется «Опочивальня князя». Или Анфиса с Елизаветой, обустраивая музей, решили изобразить, что он только-только отправился стрелять уток? Сбросил домашний наряд, надел охотничий костюм, сапоги…
Я подошел к окну, потушил фонарик, отдернул занавеску и понял, что нахожусь совсем недалеко от столовой, куда, собственно, и направлялся. Просто ошибся поворотом, минуя холл, зарулил не в ту галерею.
Дверь тихо скрипнула, я быстро повернулся и оторопел: в проеме стоял черный пес. Он был огромным, мощным и совершенно не вызывал желания ласково потрепать его по голове.
Глава 8
Я вздрогнул и неожиданно для самого себя заискивающим голосом произнес:
– Хорошая собачка…
Псина попятилась, дверь захлопнулась.
Я перевел дух и тут же почувствовал себя полнейшим идиотом, потом приказал: «Ваня, очнись! Ты сейчас видел Матвея Ильича, который после смерти Семена Кирилловича изображает привидение». Представляю, как старик развеселился, услышав фразу, которую я выпалил от растерянности. Но что уж греха таить, всем известно, что я слегка побаиваюсь псов, в особенности одного со мной веса. Вот только почему отец хозяйки решил прикинуться Корнелием, главным действующим лицом придуманной Семеном Кирилловичем легенды? Экскурсанты давно покинули особняк, настало время ужинать…
Продолжая удивляться, я вошел в столовую, увидел, что вся семья уже сидит за столом, и встал возле буфета.
– Милый, ты забыл принять свои витамины для шерстистости! – воскликнула Эмма Геннадиевна.
Матвей Ильич, сосредоточенно ворошивший вилкой салат в тарелке, замер:
– Мамочка, а разве я такие пью?
Мой взгляд уперся в лысую голову старика. Хм, похоже, ему уже нет необходимости поддерживать свою, как выразилась его супруга, шерстистость.
– Папочка, я разговариваю с Ричем, – засмеялась Эмма Геннадиевна.
Пуделек, наряженный в ярко-красный свитер, вышитый белыми оленями, сидел на стуле около своей хозяйки. Услышав свое имя, он издал тихий звук, менее всего напоминавший лай, скорее уж мышиный писк, и попытался спрыгнуть на пол. Но хозяйская длань ловко схватила его за ошейник:
– Сидеть! Открывай рот, дорогой.
Рич уныло завыл.
– Это смешно, – отрезала старушка. – Хочешь колбаски? Вот, видишь, дружок, ломтик докторской? Я в него заверну таблетку для шерстистости и витаминку для глаз. Сейчас найду их…
Эмма Геннадиевна, поправив бифокальные очки, начала суетливо передвигать армию стоявших возле ее тарелки разноцветных баночек и бормотать:
– Это что? Экстракт подорожника от артрита. Нет, его пьет папочка. И капсулы от потери памяти тоже для него.
Матвей Ильич, вздрогнув, возразил:
– Мамочка, у меня с головой полный порядок.
Жена оторвалась от медикаментов:
– В каком смысле, папочка?
– Я не страдаю маразмом, – пояснил муж, – отлично помню, что происходило сегодня.
– Экое