внешних землях. Это единственное место, куда во время первой битвы за Милливорд волшебники успели ступить раньше смертных, поэтому даже сейчас время здесь не властно над жизнью. Не только чародеи и маги, но даже те немногие из людей, кого мы приняли в наших владениях, здесь навсегда остаются такими же, какими пришли.
– То есть любой получает бессмертие? – изумилась Инга. – Здорово!
– Не бессмертие, – серьёзно поправил старик. – А возможность бесконечной жизни. За пределами леса любой смертный остаётся смертным.
– К счастью, смертные давно забыли правду о Вечном лесе, – вступила Айнара. – Теперь это место считают мрачным и опасным. Живые деревья и разумные звери вызывают страх у людей. Многие века жители внешнего мира стараются обходить наш лес стороной, и именно это спасало его от захватчиков, которые, прознав о вечной жизни, обязательно захотели бы подчинить эти владения себе. Но если сюда, в последний оплот прежнего Милливорда, проникнет разрушение и гибель, то первозданная жизнь, сотканная из света и радости, а не из боли и тревог, навсегда исчезнет из него. Милливорд больше не будет таким, как раньше. Он уподобится тысячам искусственных миров, где всё сущее берёт начало во мраке и к нему же неуклонно стремится, где всё, что может быть таким прекрасным и радостным, оказывается всего лишь трухой и пылью!
– Ужасно, – довольно равнодушно отметила Инга, заметив, что все ожидают от неё какой-нибудь реакции.
– Да, это ужасно! – не замечая её безразличия, воскликнула Айнара. – И именно сейчас Милливорду грозит эта опасность! Люди утратили остатки благоразумия и стремятся уничтожить Вечный лес!
– Зачем им это? – теперь Инга искренне удивилась.
– Смертные всегда пытаются уничтожить то, чем не в состоянии овладеть, – презрительно бросила молчавшая до сих пор Ликания, по прежнему не поворачиваясь к говорящим.
– Власть всегда привлекала и смертных, и тех, кто может жить бесконечно, – примирительно возразил Элиглуз. – Король Ульдерик видит в нас угрозу своему могуществу. Мы всегда старались не допустить, чтобы владычество над Милливордом оказалось в одних руках. Это было бы слишком большим искушением и наверняка привело бы к падению. С начала времён мы наблюдали, как наделённые властью мечтают не иметь себе равных и пытаются уничтожить тех, кто мог бы с ними сравниться. Только разделение земель помогало как-то удержать давно нарушенное равновесие. Но теперь правитель Фаллаборга возмечтал добиться полной и единоличной власти над всем Милливордом. Не знаю, что влечёт его больше – новые территории и слава великого завоевателя, золото гномов, живущих в Северных горах за Вечным лесом или желание приблизиться к морским просторам, от которых фаллаборгцы отрезаны полудикими племенами барбариев, – но он готовится к большой войне.
Фаллаборг всегда был великим государством, примыкающим к южной границе нашего леса. Издавна им правила династия благородных и мудрых королей. Мы обеспечивали жителям процветание и дарили им долгую жизнь – намного более долгую,