у тебя не совсем нормальные…
– Не суди по себе…
– А я сужу по себе! – вскипел вдруг Фелим. – Мне и то расплакаться хочется, потому что я совершенно убит…
– Остановись, пожалуйста.
Фелим затормозил.
– На той стороне аптека. Пойди и купи для меня лекарство.
– Какое? – раздражённо спросил Фелим.
– Объяснишь, в чем дело. Тебе посоветуют. Мне плохо, мне нужно что‑нибудь сильнодействующее.
– Ну, подожди тогда, – Фелим вышел из машины, накинул капюшон на голову и побежал через дорогу к аптеке.
А я сразу же провалилась в забытьё. И сразу же поняла, что я под пристальным вниманием человека, влезшего в мой бредовый сон.
«Ты зря надеешься, что Фелим позволит тебе проглотить всю упаковку сразу. Он не так глуп», – ясно и чётко прозвучал в моей голове знакомый голос.
– Зачем ты подсматриваешь, Извеков? Если бы ты забрал меня с собой, ничего этого не было бы.
«Тебе не кажется, Катя, что ты набралась у меня слишком дурных манер? Умоляю тебя, не повторяй моих ошибок, уж я‑то знаю, о чём говорю. Ну что за дела ты там творишь?..»
Я с усилием открыла глаза, но не могла в точности определить, проснулась ли я полностью. Фелима в машине ещё не было, а дождь вовсю хлестал по стеклу.
– Зато теперь меня ничто не держит здесь. И ты плохо меня знаешь, если думаешь, что меня теперь что‑то остановит. Таблетки не единственное, что может мне помочь. Есть и ещё способы…
Мой взгляд остановился на ключах, все ещё покачивающихся в замке зажигания.
Мой сон превратился в бред. Я видела все наяву, но мне чудился взвинченный голос Извекова:
«Катя, поверь мне, не стоит этого делать!»
Я пересела на место водителя и повернула ключ. Машина Фелима была отменным экземпляром. И хорошо вела себя на мокром шоссе. Даже на большой скорости. Я выжала газ до конца. Так, как это сделал Одер. Может, он все ещё видел меня? Тогда он должен меня понять.
«Катерина, брось. Остановись. Вернись обратно.»
– Нет, Валерий. Здесь за поворотом есть один очень симпатичный обрыв…
Пройдя поворот, я решительно повернула руль, разворачивая машину в пропасть… Падение продолжалось секунд пять. Первый удар о скалу был скользящим, но я все‑таки разбила голову об оконное стекло дверцы. Боль была ощутимой, но через пару секунд сильнейший удар встряхнул меня, и невыносимая жгучая боль возникла и почти сразу растаяла вместе со страхом и отчаянием… А вместо этого видения неторопливо, тихо, отвлечённо и ненавязчиво проходили друг за другом.
И все лица, лица, знакомые и незнакомые… Картины сменяли одна другую. Возмущённый, оскорблённый моими выпадами Одер. А потом искорёженный жучок и изуродованное тело молодого светловолосого парня… Лазающий по развалинам Рая Олег. Сердитый и раздражённый Юрка… Могила рыжего спаниеля в колючих зарослях… Машины дорожной службы, сгрудившиеся на краю обрыва. Обломки красного спортивного