очень неудобная поза, я бы точно опрокинулся на спину, затем начала так же неспешно и победно подниматься, словно не сама по себе, а позволяет некой раболепной силе тащить себя вверх.
– А это красиво, – проговорил я дрожащим голосом. – Весьма обло.
Вся в белом, как невеста, вздымалась и вздымалась, уже и ступни оторвались от гроба, красиво зависла в воздухе, вся в развевающемся под незримым ветром платье.
Длинные рукава красиво тянутся следом, как белесый туман, а она, держа ладони открытыми, как богородица на скульптурах, поплыла по кругу, будто пытается зайти сзади, однако я поворачивался за нею, как подсолнух за солнцем… хотя те вроде бы не поворачиваются, ну как флюгер за ветром, оправдывая себя тем, что от красивых женщин неприлично отводить взор.
Сделав круг, она медленно и величаво опустилась, не меняя ни позы, ни выражения, а когда ее ступни коснулись пола, неспешно пошла по каменным плитам в мою сторону.
– Так-то лучше, – сказал я нервно, – только передние конечности опусти, сперва поговорим, а эти обнимания и все прочее потом…
Она ускорила шаг и вдруг ринулась, спокойная и улыбающаяся, только ногти превратились в когти, да и сами пальцы покрылись блестящей чешуей, и эти когти были направлены прямо мне в лицо.
Я выставил меч перед собой, но ведьма за пару дюймов до него остановилась, словно ощутила некую незримую стену.
Ее лицо впервые исказилось в злобную гримасу, но через мгновение снова засияло ангельской красотой.
– Смирись, ведьма, – сказал я как можно более властно, – признай меня хозяином!.. А я постараюсь быть милосердным. Да и не до свар сейчас, над всем миром беда…
Не меняя выражения лица, она пошла по кругу, мне показалось, что все еще во сне, двигается как сомнамбула, это такие лунатики, а вытянутые вперед руки ощупывают тонкими белыми пальцами незримую стену, которую я точно не воздвигал.
Я следил за нею настороженно, все еще не меняет выражение лица, но движения становятся все быстрее и порывистее, а лицо то и дело дергается, словно старается поскорее пробудиться от тяжелого сковывающего сна.
Далеко на грани слышимости прокричал петух. Мертвая ведьма замерла в патетическом изумлении, но некая сила начала ее отодвигать от меня. Пальцы с острыми когтями, нацеленные в мое горло, медленно опустились.
Она отступила еще и еще, не отрывая от меня застывшего взгляда, и так, не поворачиваясь, пятилась до самого пьедестала с гробом, ударилась о него спиной, некая сила воздела ее на нужную высоту, и там улеглась в гроб, все еще не отрывая от меня немигающего взгляда, в котором наконец-то проступило сильнейшее изумление.
И лишь когда сложила руки на груди и закрыла глаза, я ощутил, как жутко все во мне трясется, сердце стучит с истерическими всхлипами, а легким недостает воздуха.
Глава 9
В коридоре молоденькая девушка в чистом белом чепчике сидит на корточках, упершись спиной в стену, но едва я появился в зоне видимости, торопливо поднялась,