она совершила преступление в приступе помешательства. Она могла бы, к примеру, заявить, что беременна. Тогда бы ее не имели права повесить до рождения ребенка. Это могло бы дать нам время.
– Время для чего, сэр?
– Как для чего? Для того, чтобы расследовать это дело. И выяснить, что на самом деле случилось.
Он столь резко подался вперед, что едва не опрокинул свою высокую пивную кружку.
– Значит, вы верите в то, что она невиновна?
Прежде чем ответить, я посмотрел ему в глаза.
– В это верите вы. Хотя, честно говоря, ее отношение к вам бесчеловечно.
– Я верю ей, потому что знаю ее. И потому что, когда увидел ее там… – Он с трудом подбирал слова.
– Хотите сказать, что она произвела на вас впечатление человека, который скорее совершил в жизни огромную ошибку, нежели большое преступление?
– Да, – поспешно подтвердил он. – Да. Именно так. Вы тоже это почувствовали?
– Да. – Я продолжал глядеть на него спокойным взглядом. – Но наши с вами ощущения еще не являются доказательством, Джозеф. К тому же мы можем ошибаться. Служителю закона не подобает опираться в своей работе только на ощущения. От него требуется беспристрастность и обоснованность. Это я вам говорю из собственного опыта.
– Что же мы с вами можем предпринять, сэр?
– Что касается вас, то необходимо посещать ее каждый день. Начиная с сегодняшнего и кончая субботой. Не то чтобы я рассчитываю таким образом заставить ее нарушить молчание. Просто это необходимо делать. Нужно для того, чтобы она знала, что о ней не забыли. Мне кажется, это очень важно. Такое впечатление, будто мы для нее сейчас не существуем. Если она что-нибудь скажет, если ее поведение каким-либо образом изменится, немедленно дайте мне об этом знать. Как только вы меня известите, я нанесу ей еще один визит.
– Хорошо, сэр, – сказал он.
– Но если она по-прежнему будет молчать, то мы встретимся с вами перед судом в субботу. Не уверен, что смогу заставить Форбайзера прислушаться к моим словам. Однако постараюсь сделать все, чтобы убедить его, что ваша подопечная действовала в состоянии помешательства…
– Кто знает, может, это не так уж далеко от истины. Во всяком случае, у нее нет никакой причины отвергать мое общество. Так, как она делает сейчас. Кто знает, может, – он заколебался, – может, старуха в самом деле права.
– Нет никакого смысла в том, чтобы строить подобные догадки, Джозеф. Я попытаюсь добиться, чтобы вопрос ее помешательства был передан на рассмотрение присяжных. Уверен, что подобные случаи неоднократно имели место в практике Форбайзера. Тем не менее эти обстоятельства не оказывали никакого влияния на вынесенные им приговоры. Как бы то ни было, это поможет нам выиграть время. Будьте готовы к тому, чтобы услышать самое худшее, Джозеф.
– Нет, сэр. Пока вы с нами, я не теряю надежды.
– И все-таки подготовьтесь к наихудшему исходу событий, – повторил я.
Помнится, Гай во время нашей последней встречи говорил о достоинстве праведности и милосердия.