в нём без нужды не останавливаться. Да и мало здесь было обычных путешественников, город Люшен – самая южная точка, дальше только мелкие деревни и хутора, некуда путешествовать. Увидев Ника, хозяин заметно приободрился, встал с насиженного места и подался всем телом вперёд, нависая над стойкой.
– Здравствуй, Юзеф, – сказал Ник, с облегчением присаживаясь на высокий стул.
– И тебе доброго дня, Николай, – отозвался трактирщик, – отчего так долго тебя не было, далеко забрался?
– Не просто далеко, – начал, было, рассказывать Ник, но тут же сменил тему, – кто из наших сейчас здесь?
– Да почти никого нет, – Юзеф развёл руками, – Вольф, как обычно, у себя торчит безвылазно, да ещё Алекс приехал, но тот вчера напился вдрызг, хорошо, если уже проснулся. Сам-то как? Выпить не желаешь?
Ник желал выпить, а ещё плотно поесть, помыться, поспать, трахнуть красивую бабу и оказаться в нормальном цивилизованном мире.
– Налей водки, – тихо проговорил ходок, положив на стол тонкий серебряный кружочек.
Водка, а точнее, самогон у Юзефа в заведении был отменный, крепость его слегка превышала пятьдесят градусов (по ощущениям), зато при этом употреблялся он легко, сивухой не отдавал и голова наутро после пьянки почти не болела. Оптовая торговля спиртным, кстати, составляла второй источник его дохода.
Трактирщик извлёк из-под стойки узорчатую стеклянную стопку и быстро налил до краёв прозрачной жидкости из графина, а потом так же ловко соорудил небольшой бутерброд из небольшого кусочка хлеба, солёного огурца и ломтика сала, специально на один укус.
Ник с благодарностью принял стопку одной рукой, а в другую взял бутерброд. Ядрёная выпивка, словно жидкий огонь, прокатилась вниз по пищеводу, разлилась теплом в животе, и всё тело, избавившись от многодневного напряжения, вдруг расслабилось. Продолжалось это с полминуты, потом Ник тряхнул головой и встал со стула.
– Говоришь, Вольф у себя?
– А где же ему быть, – удивился Юзеф, – так и торчит в приёмной, вчера, кстати, старосту нашего лечил, у него так спину заклинило, что и к Вольфу прийти не побоялся, вот что нужда с людьми делает.
Не слушая уже болтовню трактирщика, Ник пошёл в служебные помещения, где на одной из дверей был жирно нарисован красный крест. Туда-то ходок и направился.
Вольф, пожилой немец, также оказался в этом мире одновременно со всеми, вот только в рейды он почти не ходил, его польза была в другом, у себя на родине он работал патологоанатомом, а здесь сошёл за вполне годного хирурга. И пусть, с учётом его биографии, местные жители не стремились идти к нему за лечением, чаще предпочитая честно сдохнуть, чем связываться с проклятым колдуном, зато сами рейдеры с удовольствием шли к нему лечить раны и болячки, вынимать пули и штопать порезы, так что, денег у Вольфа хватало. Кроме непосредственно медицины, он также занимался изучением тварей, вёл в хрониках записи, касающиеся анатомии найденных