нарочито медленно хлопал в ладоши. Скайлик всей своей шкурой почувствовал, что никакой это не человек и ему сделалось страшно.
– У вас здесь так весело, – Мазон вышел на свет и, покручивая трость в пальцах, оглядел притихших траблов. Бабай даже клюшку из лапы выронил, от всей этой гнетущей тишины.
– Вы здесь по какому поводу? – наконец-то смог вымолвить брюхан, на ощупь нашаривая свой скипетр.
– Я здесь по делу. По очень важному делу.
Мазон продолжал оценивающе осматривать скопившийся электорат.
Вообще-то траблы народ вольный и никогда не выполнял ни чьих поручений и вообще никогда ни на кого не работал. Но из вежливости перед богом Бабай все же поинтересовался:
– Какого рода дело? – на самом деле он не собирался, даже за приличное вознаграждение, браться ни за какое дело.
– Город у вас большой. Народу много, – начал издалека Мазон, – детей тоже не мало. У этих детей есть игрушки. Много игрушек. Но меня интересуют только их самые любимые игрушки. Не нужно, чтобы вы их всех собрали.
– Мы польщены вашим визитом, и таким лестным предложением, – Бабай все-таки нашарил свою палку, уселся чинно на своем троне, поправил клюшкой корону. – Но, к нескрываемому сожалению, вынуждены отказать вам. Мы не сможем выполнить такую ответственную работу, даже за серьезное вознаграждение.
– Вознаграждение? – Мазон рассеянно обернулся к королю притихших траблов. – Разве я говорил о каком-то вознаграждении? Нет, ребята, – он встал в элегантную позу и крутанул трость в пальцах. – Я сказал, мне нужно, чтобы вы собрали. И вы соберете.
Последнюю фразу Мазон произнес уже совсем другим голосом. Сверкнув глазами, он топнул тростью в пол, и от нее паутинкой раскинулась печать, искрящаяся ярким светом. Грудным, хорошо поставленным голосом он затархтел что-то на латыни. Сразу после этого из сумрака, с разных сторон выступили Минор и Мажор. На этот раз, ни о какой беспечности в их поведении и близко говорить не приходилось. Оба встали с каменными лицами и совершенно черными глазами.
Повинуясь их движениям, все из того же сумрака вылетели клубящиеся дымчатые тени. Много. Десятка два или три. Они окружили островок скукожившихся от страха траблов, метались по периметру, но в свет печати Мазона ступать не решались. Постепенно они сформировывались в четкие видимые образы.
Когда Мазон закончил читать свой речитатив, кошмары окончательно обрели конкретные очертания, а вместе с ними и власть над всеми сгрудившимися траблами, вместе с их королем.
– Познакомьтесь, – Мазон галантным жестом представил своих слуг, словно это были самые милые создания на земле. – Это мои хорошие друзья – ночные кошмары, а вон те трое, так настоящие ужасы. Оставляю вас на их попечение. Они будут внимательно следить, чтобы вы хорошо выполняли свою работу
Никто не ответил ему. Обычно такие подвижные и разговорчивые траблы притихли, замолчали, скукожились, казалось, даже стали меньше в размерах. Молчал и Бабай. Пуча блеклые