Он ведь такой изворотливый. И правда, так и оказалось, он победил их.
Во время этого монолога у Долонтера глаза расширялись всё сильнее.
– Так это ты. Из-за тебя на Волша напали.
Чайка потупился:
– Ну да, вроде как, из-за меня.
– Мы, как дураки, самоотверженно выбирали себя, в надежде спасти друзей, а ты в это время…
– Доло, прости, я же сказал, я испугался, но я больше так не сделаю.
– Это всё объясняет. Получается, за нас со Стариком было по одному голосу, за тебя – ноль, а у бедняги Волша целых два, вот на него и напали.
– Да, кажется, всё так. – Подтвердил Чайка. – Доло, я изменюсь. Я стану сильнее, я больше не буду бесполезным.
– Как ты мог? И что значит, он мне не нравится? Ты так будешь поступать со всеми, кто мне не нравится? А если в следующий раз я тебе не понравлюсь, ты на меня роботов натравишь?
– Доло, не надо так, я…
Долонтер, как будто бы Чайку уже и не слышал. Он подорвался с места с криками:
– Волш! Волш!
Один спальник дернулся, и из него показалась светлая голова:
– Долли, чего ты разорался, я сплю, тупица!
– Волш! – Долонтер уже почти подошёл, за ним бедный Чайка поспевал, как мог. Когда Долонтер остановился, тот схватил его за руку. – Чайка!
– Чего Чайка? – Спросил сонный Волш, переворачиваясь на другой бок.
Злой Долонтер, часто дышал, переводил взгляд с Волша на Чайку и обратно. Чайка при этом выглядел так бедно, что, казалось, вот-вот заплачет.
Долонтер вспомнил, как Чайка только что пообещал измениться и выглядел довольно убедительно. Он глубоко вдохнул:
– Чайка сказал, что он подежурит за тебя сегодня ночью! Ты и так сегодня постарался, так что отдыхай.
У Чайки камень с плеч упал, он, наконец, отпустил руку Долонтера и громко выдохнул.
– Чего? Ты из-за этой ерунды меня разбудил? Вот недоумок! – Поругался Волш, а потом обратился к Чайке: – Спасибо.
Чайка просиял и кивнул, а потом умчался прочь. Когда Долонтер подошёл к нему, он уже сидел на посту.
– Спасибо, что не рассказал ему. – Поблагодарил Чайка.
– Забыли. – Отрезал Долонтер.
Глава 19. Не ошибается тот, кто не действует
Ночь прошла довольно быстро для всех, кроме Чайки, который дежурил на полтора часа больше. Утром, когда снова двинулись в путь, он то и дело зевал, закрывал глаза прямо на ходу и, спотыкаясь, снова принимался зевать. Долонтер улыбался этому чудному зрелищу, но ему не было жалко Чайку, он понимал, что двойное дежурство – это меньшее, что от него могли попросить взамен его ужасного вчерашнего поступка. Старик хмурился, не понимая, что происходит с Чайкой. Пару раз он предлагал остановиться и передохнуть, но Чайка упрямо отказывался. Волш чувствовал себя виноватым во всей этой неразберихе и почёсывал затылок. Однако он был благодарен Чайке – лишние два часа отдыха помогли ему выспаться, и головная боль полностью прошла. Утром он всё равно пил кофейную таблетку. Долонтер пообещал сам себе, что не выдаст Чайкину тайну, однако, его язык так и чесался всё рассказать и вместе со всеми ещё раз