повседневного мужицкого отдыха.
В дальнем углу, по центру залы стояла стойка за которой находилось место корчмаря. Его каменное безучастное лицо выдавало бывалого держателя подобного заведения. Он, молча, вытирал прокопчённой тряпкой деревянную кружку, глядя в мешанину деревенского разгулья.
Лексан осторожно шагал вслед за своим проводником, стараясь не задеть кого-нибудь. Встав у стойки, Клор разъяснил послание смотрителя. Корчмарь, не меняя выражения своего лица, подал железный ключ и рявкнул холодным голосом:
– Чердак.
Клор объяснил гонцу, что в деревнях, почётных гостей располагают в самой высокой части здания: там и шума поменьше и пьяный не забредёт. Лексан снисходительно взял ключ и спросил о цене, на что корчмарь снова низверг:
– Деревня платит.
Уставший гонец хотел было подняться в покои, но одёрнул уходящего Клора:
– Постой-ка, а куда девали моего коня, надо бы снять с него сбрую.
– Коня твоего и причесали уже, спит, поди. Да ты не думай, не денется никуда добро твоё.
Лексан не очень доверял деревенским, простолюдины может и радушны, но не самые умные люди в Камнеземном краю.
– Всё же, конь мой с трудом засыпает, если ночи спокойной не пожелаю ему. Ты не подумай, просто подскажи в какой стороне его оставили, я сам к нему схожу. А после и в комнату направлюсь.
– Ну, ежели так… Ты поди в сторону врат, не доходя шагов десяти налево сверни. Через две избы привязан будет. Только скоро воротись, смотритель велел, чтоб ничего с тобой не случилось.
Юноша проследовал по пути, намеченном стражником. И действительно, гнедой мирно стоял привязанный к столбу, перед ним располагались корыто воды, да овёс. Лексан, пригладил своего товарища по расчёсанной гриве. Хранилища стерегут, и юноша об этом знал. Всё-таки, раз уж с животным так достойно обошлись, то с ценным грузом тоже считаться должны. Уставший гонец направился к корчме. Деревня погрузилась в ночную тишину, пасмурная погода не портила мирного сна жителей. Напротив, деревенские словно закрывались щитом от невзгод под крышами своих жилищ. Сухая глиняная дорога вывела его к единственному месту, где из маленьких окон были слышны громкие голоса, музыка и выглядывал свет – к корчме.
Войдя в своё пристанище, Лексан устремился к лестнице, желая наконец подняться к себе и лечь в постель, и, не раздеваясь, предаться сну. Но в паре шагов от ступенек он споткнулся о чью-то и ногу. Едва не упав лицом вниз, он немедленно обернулся и грозно уставился в шутника.
На него смотрели два, теперь, знакомых глаза. Это был Морвас, который весьма своеобразно привлёк внимание юноши:
– Совсем по сторонам не смотришь. Куда спешишь-то? Присядь, выпьем.
– Мне спать нужно. По утру ехать необходимо. Княжеское задание выполнять.
– Да, да, мы помним, что человек ты дельный, но неужто откажешь опрокинуть кружку? Ты мне, как-никак, чуть руку не отхватил, будь добр.
– Я расплатился разбитым носом!
–