случайно оказался с ней наедине, и вернула поцелуй вскоре после своего замужества, что было, конечно, приглашением к любовной игре.
А вот другой, прямо скажем, совершенно неординарный случай.
В многоэтажном доме-башне, где квартировал наш герой, проживала очень миловидная девушка, глазами которой он имел привычку любоваться. Они встречались не часто, а при встрече только здоровались, как бывает между жильцами одного дома. Или, если входили вместе в лифт, очень коротко обсуждали вопрос как дела? Нашему герою она казалась слишком молодой, чтобы положить на неё глаз. Но вот однажды девушка, заметно смущаясь, заговорила о тайном свидании:
– Я выхожу замуж и уезжаю в деревню. Давайте встретимся. Я хочу с вами отметить конец своего девичества.
Но будем снисходительны к слабому полу, потому что, вопреки мнению нашего героя о себе, он действительно обладал некоей притягательной силой.
Да, взгляд у него не был ни упорным, ни горячим. Наоборот, он был ровным и ненавязчивым. Конечно, для изображения любимца женщин можно было бы наделить его взгляд сексуальностью, как это принято у современных писателей. Например, модный ныне итальянский романист мог бы изобразить портрет подобного героя таким образом:
Он невольно выдавал инстинктивную заинтересованность противоположным полом своим взглядом, спокойном с виду, но проникающим, казалось, в самую суть, так что женщины, попадая в поле его зрения, не то что ощущали себя обнажёнными, но были уверены, что он видит сквозь одежду. При этом и им самим как будто виделись его сокровенные места, что всегда вызывает у женщин смущение из-за невольного позыва животных инстинктов в связи с этой картиной (хоть и воображаемой).
Но, что поделаешь? Выражение глаз нашего героя вовсе не заявляло о его мужской силе. В его взоре женщины скорее видели интерес к их собственным возможностям и вместе с тем – веру в их женскую реализуемость. Своим взглядом он не раскрывал себя. В нём было лёгкое восхищение их достоинствами, которые он как бы угадывал или был уверен, что они есть. Он давал возможность смотрящим на него женщинам распознать тайное тайн своих, или они чувствовали, что угадываются их желания.
Воздействие спокойного взгляда нашего героя испытывали на себе и братья наши меньшие, или, можно сказать, именно их поведение, всегда искреннее, подчинённое инстинкту, легко доказывает наличие таинственной силы в глазах человека. Несколько раз он накоротке встречался с цепными собаками. Встречи были совершенно неожиданными. Возвращаясь после продолжительных лесных прогулок, которые наш герой любил совершать в одиночестве, он иногда сбивался с дороги и проходил глухими проулками малознакомых селений. Несколько раз случалось, что при этом он оказывался в пределах досягаемости стражей двора, немецких овчарок, лежащих или стоящих возле конуры и навостривших уши. Выходя из своих дум при взгляде на пса, оказавшегося вдруг в четырёх-пяти шагах от него, наш герой,