знаешь адрес?”
И через несколько секунд жалел, что поторопился с ответом, читая и перечитывая лаконичное “Да”.
Эндрю вернулся к работе и семь дней сосредоточенно трудился. Ни капли алкоголя – если только, как и он, не считать пиво алкогольным напитком, ведь оно слишком слабое.
В среду он забрал из химчистки сданный накануне костюм и отправился покупать белую рубашку, а заодно зашел в парикмахерскую подровнять стрижку и побриться. Как всегда по вечерам в среду, в девять он встретился с со своим старым другом Саймоном в неказистом с виду ресторанчике, где лучше, чем где-либо в Уэст-Виллидж, готовили рыбу. Эндрю жил в двух шагах оттуда и ужинал здесь, в “Мэриз Фиш”, когда поздно возвращался из редакции, что случалось нередко. Пока Саймон по своему обыкновению поносил республиканцев, мешавших президенту проводить реформы, ради которых его и выбрали, Эндрю рассеянно наблюдал через витрину за прохожими и туристами, неспешно гулявшими по улицам его района.
– Хочешь, удивлю? Информация из надежного источника: Барак Обама втюрился в Ангелу Меркель.
– А что, она хорошенькая, – рассеянно отозвался Эндрю.
– Одно из двух: либо ты сам раскопал какую-то небывалую сенсацию, и тогда я тебя прощаю, либо кого-то встретил, и тогда выкладывай! – рявкнул Саймон.
– Не то и не другое, – ответил Эндрю. – Просто устал, извини.
– Мне-то не вешай лапшу! Я не видел тебя таким гладко выбритым с тех пор, как ты перестал встречаться с той брюнеткой, на голову выше тебя, – Салли, если мне не изменяет память.
– Софи. Но ничего страшного, просто это доказывает, что ты почти не слушаешь меня – как и я тебя. Подумаешь, имя забыл! Мы же с ней всего-то полтора года вместе прожили!
– Скучная она была, хоть в петлю лезь! Ни разу не слышал, чтобы она засмеялась, – заявил Саймон.
– Да, твои шутки ее не веселили. Доедай быстрее, я хочу на боковую.
– Если ты не признаешься, что тебя гложет, я примусь заказывать десерты и не остановлюсь, пока смерть не разлучит нас.
Эндрю посмотрел другу в глаза.
– Была у тебя в юности девушка, которую ты с тех пор не можешь забыть? – спросил он, одновременно сделав знак официанту, чтобы принес счет.
– Так и знал, что работа тут ни при чем!
– Ошибаешься, я тружусь над потрясающим сюжетом. Мерзкая, прямо-таки тошнотворная история!
– О чем?
– Профессиональная тайна!
Саймон оплатил счет и поднялся из-за стола.
– Давай немного пройдемся, мне хочется подышать воздухом.
Эндрю натянул плащ и вышел на улицу вслед за другом.
– Кэти Стейнбек, – пробормотал тот.
– Кэти Стейнбек?
– Так звали мою юношескую любовь. Я отвечаю на твой вопрос, заданный пять минут назад, если ты забыл.
– Ты никогда мне о ней не рассказывал.
– А ты никогда не спрашивал, – отрезал Саймон.
– Вэлери