вещи.
– Ничего интересного. Может, я не хочу с вами разговаривать. Что вы пристали. Молчите лучше.
– Хорошо, мы не будем с вами общаться.
– Вот, вот и заткнитесь.
– Зачем вы грубите?
– Я не грублю. Я хочу молчать, а вы мне не даете. У меня от вас голова болит. Прошу помолчите.
– Хорошо, хорошо, мы между собой пообщаемся, если вы не хотите с нами разговаривать.
– Не надо вообще разговаривать. Я не хочу.
– Так это вы сами тут без умолку болтаете, мы вам только поддакиваем.
– Прошу, помолчите. Оставьте меня в покое.
– Ладно, мы молчим. Ларис, где моя книга?
Все это время я настороженно следил за разговором и чем дальше, тем раздражающе этот парень на меня действовал. Я с самого начала отодвинулся от него поближе к выходу, чувствуя нехорошую гнетущую энергетику. Поначалу мне было забавно послушать, но дальше я понял, что передо мной уголовник, возможно наркоман, который может быть опасен. Парень казался взвинчен до предела, но сдерживал свой гнев и старался не смотреть в нашу сторону. Старушки тоже вроде начали понимать, что словесная перепалка уже вышла за рамки приличного светского разговора. Мы с ними обменялись недоуменными взглядами. Скверные манеры оказались у нашего соседа. Тут в дверях появился наш гид Алексей.
– Кто тут едет во Францию?
– Мы, – откликнулись старушки.
– Вот, получите ваши паспорта. Посмотрите внимательно на визу, если все в порядке распишитесь в ведомости, что получили. Вот ваша карточка страховки, ознакомьтесь. На всякий случай запишите мой мобильный телефон.
– Да, да, – засуетились старушки и все записали.
– Как приедем, все выходим и сразу идем на стоянку автобусов.
– Да, конечно, мы не первый раз.
– Очень приятно, только не перебивайте. Итак, выходите и идете к автобусу. Вот запишите номер…
Я тоже все записал и спрятал паспорт.
– Теперь, о таможне. Если у вас с собой меньше трех тысяч долларов декларацию заполнять не обязательно. Теперь о том, что нельзя. Нельзя провозить на территорию Польши колбасу, мясо и молочные продукты.
– Ничего себе, – возмутился я, – а у меня целый батон колбасы и сыру полкило.
– Постарайтесь съесть.
– Но почему меня не предупредили об этом?
– Должны были. Мы всех предупреждаем и в памятках у вас написано.
– Но мы эти памятки только сейчас получили.
– Ну, я ничего не могу сделать, не я придумал эти правила. Мое дело предупредить.
Алексей ушел. Достав батон колбасы, я грустно сказал:
– Придется съесть.
– Только на тарелке пожалуйста, – сказал парень.
– Что, простите?
– Я говорю, надо колбасу положить на тарелку и есть культурно вилками.
– Какая разница, как эту колбасу есть?
– Я не могу смотреть, как вы руками ее едите. Надо положить на тарелки.
– Но это мое дело,