это написано, что нельзя?
– А вон там, пойдем покажу, – малявка указал на арку, ведущую в подворотню.
Я понял, что там нас ждут.
– Нам туда не надо, мы прямо идем.
Тут как из-под земли возникает крепыш, ростом чуть повыше первого. Под футболкой, а это был, между прочим, апрель месяц, играли перекаченные мышцы. Лютая пролетарская ненависть к москвичам и мажорам кипела в его глазах. Поди докажи, что мы бедные студенты. Однако вырядились мы по моде того времени – вареные джинсы, кооперативные куртки. Это дабы привлечь внимание скучающих дам. Дам не привлекли – привлекли гопников.
– Ты че маленького обижаешь, – начал он разговор агрессивным тоном, – Ча я тебе очки по разным карманам рассую!
Какая интересная фраза, уличный фольклор, – это надо запомнить, – подумал я, – и уверенно так ответил:
– Погоди, че не видишь, я с корефаном разговариваю, – но это я не про того, кто был со мной, а про малявку, и не обращая внимания на крепыша обращаюсь к сопляку, будто мы давно знакомы: – А помнишь, как мы на Рижском рынке одного фраера застремали? Как он надул в штаны! Ха-ха.
Крепыш впрямь подумал, что я с малявкой уже мутил какие-то серьезные дела и перестал наскакивать.
Пока они не просекли мой блеф, я тут же заявил с видом знатока гоп стопа.
– А знаете, тут не интересно. Чего вы это к бедным студентам пристаете, че с них взять?
– Как че? Давай куртками поменяемся, – не унимался крепыш.
– Это не выгодное предложение, – спокойно отмахнулся я, глядя на его обноски, и солидным тоном посоветовал, – есть реальная маза трясти спекулянтов книгами и пластинками, которые возле Дома книги на Новом Арбате табунятся.
Эта информация оказалась для них интересна, и они начали прислушиваться к той пурге, которую я стал гнать без перерыва. Я битый час им втолковывал с умным видом, как надо доить барыг и спекулянтов. Приправлял я свою брехню цитатами из трудов академика Д. С. Лихачева «Картежные игры уголовников» изд. 1930 г., «Черты первобытного примитивизма воровской речи» изд. 1935 г и словечками из словарей Ваньки Беца, Трахтенберга и Фартового словника 1927 г. издания. В общем, я замылил им глаза, и мы расстались как уважающие друг друга коллеги.
– Ну, ладняк, амиго, покедова. В шалман «Жигуль» забегай, увидимся!
Вы спросите, а причем тут путешествия и руссо туристо? Где острова с пальмами? Где племена дикарей?
Ну, во-первых, не все родились в Москве, кому-то и Москва – экзотика. Европа и Азия в одной бутылке. Я сам хоть и родился в Москве, но мой дом стоит ближе к МКАД, чем к Кремлю, поэтому каждый раз гуляя по центру, я чувствую себя немного интуристом. А в таких местах как Коломенское, Царицыно, ВДНХ попадаешь в другие эпохи, путешествуешь во времени. Хотите море, пальмы и крокодила? Сейчас в Москве это не проблема: три больших океанариума, десяток аквапарков, несколько ботанических садов, зоопарк… Я сам