я тоже хороша. Вряд ли кому из сотни людей пришла в голову мысль прорваться сквозь колючки к бойнице… Все шли по предназначенной для экскурсантов тропе. Я стала рассказывать о змее. Мне никто не поверил. «Надо меньше пить пива», – сказал мой друг и весело засмеялся. «Не была ли та змея зелёного цвета и мужского пола?», «Вот что бывает от лишней кружки» и т.д. и т.п. Экскурсовод сказал, что двадцать лет проводит здесь экскурсии, и ни разу не видел никаких змей.
Так и носилась я с реальной змеёй в своих ощущениях, а остальные наслаждались безопасным отдыхом и безалаберным лазанием по камням и зарослям. Правда, мне со змеёй, горы открылись глубже и живее. Да и я, допившаяся до змеи в глазах, приобрела более яркие и привлекательные краски в глазах окружающих. Была ли змея или нет – главное, произнести слово вслух.
В то лето я видела ещё куст со змеями, змею, толщиной со шланг, долго переползавшую мой путь, плавающих в реке огромных змей, а также маленькую, но очень красивую – она была изумрудная, с жёлтым брюшком и разноцветными пятнами. Другие ни одной змеи так там и не встретили.
О ТОМ, ЧЕГО НЕ ИСПРАВИШЬ НИКОГДА
Лет пять не виделись. Разговаривали по телефону. Был как светлый луч в тёмном царстве. Каждый звонок – радость. Живее всех живых, всегда говорил, как из сверкающего царства. Оттуда, где жизнь бьёт ключом. Радостно было, что звонит. Что хочет. Что стоит выбраться из сети условностей, долга, стоит захотеть – и есть тайная кнопка. Нажми – и тебя там ждут. Свобода радостно у входа. Любовь. Приключения. Сюжеты. Страсти. Жизнь. Не нажимала. Что-то мешало.
Прихожу – он в гостях. Живее всех живых. Утащил в коридор. Говорил комплименты. Хватал за все места. Мне казалось, главное – мой недавно родившийся малыш. «Нет, нет, нет». Он говорил: «Поехали. Сейчас возьму такси». Я, как затравленный зверёк, думала не о нём, любящем и прекрасном. А о других. Тех, кто со мной рядом, но без любви. Без любви вовсе, просто каких то роботов своего долга. Тяжело вздыхала, говорила – «нет». Хотя почему – не знаю. Младенец был накормлен и мог быть без меня до утра. Муж ночевал у меня через день, деля меня со своей матерью. Никто бы не заметил потери бойца.
Ты уставал от моего непробиваемого «нет», звал уже по инерции, искусственно культивируемый мной холод обволакивал тебя… Уехала. Убежала. Гордо улыбалась в душе. Чему? Хрен его знает. Ожила. Когда-нибудь…обязательно… Всё впереди… Зачем уехала? Надо было ехать к нему. К своей большой нереализованной любви. Почему не звонит? Обиделся… Сама позвоню. Всё время, как с солнцем, говорила с ним.
Через неделю узнала. Нет его. Кто-то убил, какой-то Некто поэт, зарезал на его собственном диване. Вонзил раз тридцать нож в сердце и ухо отрезал, унёс с собой на память. Всё. Такая внезапная смерть того, кто был живее всех живых и любимей всех неполюбленных.
Была самой последней, кого он хотел среди живых. Почему не поехала с ним? Он говорил – ты раб по натуре. И в последний день его жизни оказалась рабом.
О НЫНЕШНИХ И ПРЕЖНИХ ДЕВУШКАХ
Раньше