человека, так жадно тянущегося к книгам, как это делаете вы, Максим. Хотите кофе?
– Раньше всех сюда приходите вы, Ольга Макаровна. Спасибо, кофе я не хочу. Я вот книги принёс. – Максим начал выгружать содержимое рюкзака. – Вы знаете, Ольга Макаровна, меня привлекают не сами книги, а загадки, которые скрываются в них. И особенно мне нравится копаться в старых книжках. Все говорят, что я люблю совать нос во всё, что меня окружает. Это так, и я ничего не могу с этим поделать.
– Но, что же тут плохого?
– Это вы так считаете, а некоторые думают, что я иногда сую его туда, куда не следует.
– Ну, что вы, дорогой Максим. – Ольга Макаровна вновь водрузила очки на вздёрнутый нос, и подняла взгляд, направив его куда-то вдаль. – Для познаний нет границ, и никто не вправе осуждать это горячее стремление и, тем более, ему препятствовать.
– Угу. – Максим выложил последнюю книгу. – Не думаю, что преподаватель, которого я поймал на взятках с поличным и которого потом с треском вышибли из института, разделяет ваше мнение. Скорее наоборот. Попадись я ему, он бы мне наверняка голову отвернул.
– Ничего не может встать на пути правды, – заключила Ольга Макаровна и занялась книгами Максима.
– Ольга Макаровна, что у нас на сегодня?
Приподняв очки, Ольга Макаровна сказала, что на сегодня работы немного, нужно пропылесосить два последних стеллажа левого ряда.
«Да, уж, немного» – подумал Максим и проследовал в бытовку. Переодевшись, и вооружившись пылесосом, он направился к стеллажам с книгами.
2
Вот он. Этот таинственный и загадочный мир книг. Он, по своему, опасен. Он манит и притягивает как пропасть, как бездонная глубина, готовая поглотить в один миг и потом уже не выпускать из своих объятий никогда. Он нависает стенами миллионно, миллиардно томных стеллажей и подобно горам затмевает яркое слепящее сияние суетной обыденности, мешающее разглядеть всю тонкость и разнообразие мира. Проходы между стеллажами, как глубокие ущелья. Они наполнены полумраком, покоем и тишиной. Каждое из них хранит свои тайны, и по дну каждого вьётся узкая каменистая дорога познания. По ней не пролетишь на автомобиле, как по автостраде, едва различая мелькающие за окном, сливающиеся в одну размытую полосу пейзажи, не слыша из-за рёва двигателя ни пения птиц, ни шелеста листвы, ни шума прибоя. По этим бесконечным дорогам можно только шествовать подобно пилигриму или паломнику, пустившемуся в дальний путь. Тихо ступать, дабы не разрушить нечаянно, эту торжественную тишину, беспрестанно останавливаться и подолгу вслушиваться и всматриваться, преклоняясь и жертвуя. И однажды, исполнившись истиной, услышать шёпот вечности и навсегда остаться бродить по этим покрытым пылью дорогам.
Задача Максима, как уборщика помещений, как раз и заключалась в том, что бы этой пыли на дорогах познания скапливалось как можно меньше.
Максим решил закончить с первым стеллажом до обеда, а после обеда перейти ко второму. Надев фонарик поверх развёрнутой козырьком назад красной бейсболки, он ступил в полумрак междурядья. Работа не сложная. Бери с полки книгу, проводи по её обрезам насаженной на длинный шланг пылесоса щёткой