снова этот мир ко мне приходит в гости!
Ах, снова я живу, дыханье затая!
Застывший палисад, рябиновые грозди, —
по берегу листвы проходит тень твоя.
То кружится во мгле пустых своих колодцев,
то катится к ручью, где сыплется стекло.
Приходит – и молчит. А сердце тихо бьется…
И словно у печи, за пазухой тепло.
И каждый день идет – неслышно и неспешно.
Проснешься в темноте, а в доме – тишина…
И даже не поймешь, кто там, во тьме кромешной,
звенит, звенит, звенит, как тонкая струна.
«Родина кроткая, тихая, нежная…»
Родина кроткая, тихая, нежная, –
вот оно, счастье мое неизбежное, –
исстари, мытари, ждали мы праздника,
и зарастали седыми ракитами.
И засыпали под вьюгами снежными…
Плыли по свету ночами кромешными…
Были забытыми и невозможными,
звезды смотрели глазами тревожными,
ветры летели с метелями лютыми,
тени бродили с хрустальными лютнями.
Пели, играли, а все – только хлопоты,
и не до смеха нам, и не до хохота, –
голос, как эхо звенит над бурьянами,
были мы бесами, стали мы фавнами,
и обратились за сферою сущего
в зов легендарного века грядущего.
«Здесь поленницы круглые, как стога…»
Здесь поленницы круглые, как стога.
В этой тихой гавани берега
норовят осыпаться желтой глиной,
оставляя на местности след змеиный.
Здесь коровы, как встарь, переходят вброд
перекаты речные, и мутят воду.
Здесь растет лебеда. И народ живет,
как не снилось ему самому, народу:
потому что никто не мешает встать
рано утром, и не зажигая свечи,
отворить окно настежь, дышать, мечтать
о каких-то делах и волшебных встречах.
Потому что и в крае больших чудес
ты отдашь все на свете, за то, что ныне —
за дорогу, ведущую в темный лес,
запах хлеба, и горечь сухой полыни.
«Снег идет… Фонари освещают деревья…»
Снег идет… Фонари освещают деревья.
Белый саван укрыл бесконечную гладь.
Отчего так легко в позабытой деревне,
выйти ночью во двор – и подолгу стоять?..
Беспросветная ночь. Бесконечная вьюга
заметает следы, заметает дома…
Где-то там, далеко, мы забыли друг друга,
разошлись навсегда. И настала зима.
Только снится мне все: одинокие тени,
мы стоим у реки, между нами – вода.
Деревянный настил, расписные ступени,
и в котомке моей – голубая звезда.
Как давно это было… Как будто навеки
я запомнил слова – сохранил, уберег.
Немигающий взгляд, полускрытые веки,
ветер в сердце моем, зов нездешних дорог.
Ветер в