посмотрела на заалевшую полосу нового рассвета. Время восхода Светлой звезды. Вот и окончилась эта беспокойная ночь… Перебрав в памяти все события, я осталась очень собой недовольна. И особенно огорчила потеря Ветра. Не просто конь, но и друг… И умница: очнется от воздействия чужой магии – вернется домой, как прежде возвращался. А там о нем позаботятся. Бабушка – точно.
Припекало, размаривая, восходящее солнце, ласковыми напевами убаюкивал ветер, дружелюбно шелестела манящая прохладой зеленая листва редких деревьев. Веки сами собой слипались, ноги спотыкались…
– Лекс!
– А-а-а?.. – я тряхнула головой и протерла глаза. – Иду-иду… – когда же город-то покажется?..
Осел, кстати, был не против путешествия – брел за мной неспешно, пощипывая травку с обочины, и казался довольным. Ифрил, расположившись на его спине, горланил веселые пошловатые песенки. А я, прогоняя сон воспоминаниями о прошлой ночи (злость на неизвестную магию и долговязых «жуликов» естественным образом придавала сил), решилась спросить:
– Расскажешь о двуликих?
– Этот проболтался? – мой спутник нахмурился.
– Этот, – подтвердила и не удержалась от вопроса: – Он маг, да?
– Маг-маг. Только недоученный. Наверняка на практике.
– А зачем он двуликим? И кто они такие?
Ифрил помолчал, опустив глаза и старательно расправляя на своей «одежде» несуществующие складки, и уклончиво начал:
– Знаешь, Лекс…
– Не знаю! – отрезала я. – И давай без уверток!
– Ладно… Так повелось, что маги не должны никому своим волшебством вредить. Однажды они так передрались за земли, что чуть мир весь не… В общем, с тех пор они уговорились только помогать, подсказывать, направлять, предугадывать, защищать… Но не убивать. Вернее, защищаясь, ножиком пырнуть можно, а вот магией – ни-ни. У магов даже заклятий убийственных не было. А у приличных волшебников и теперь их нет. Нельзя ими просто так владеть. Дозволенье иметь надобно. Бумажку такую… с печатью. Вроде твоей дорожной. Замагиченную. Если маг использует тьму, бумажка вбирает ее излишки.
– А выдают бумагу… эти?
– Эти. Двуликие. От темного волшебства, если нет дозволенья, вонючий «хвост» тянется, и нарушителя легко поймать.
– А что делают, если ловят?
– Если не угробил никого – кисти рук отрубают, и на каторгу в Горный край, – небрежно пожал плечами Иф, а меня передернуло. – Маги же руками творят, иначе не могут. Вернее, могут, но мало, – и хмыкнул, – как раз хватает, чтобы телеги с рудой толкать. А ежели убить кого успел, то смерть.
Я вспомнила «опасного жулика». Молодой же совсем парень – немногим старше меня – и не дурен собой… Характер, правда, мерзкий, но не отрубать же за это руки? Да и не убил он никого… вроде.
– А откуда название такое – двуликие?
Иф помолчал, помял края своего покрывала и негромко ответил:
– Мало кто знает, откуда к нам пришла тьма… Темные знания появились – и у них нашлось множество сторонников. Говорят, двуликие – наследники