было много рассказано и написано. Несколько моих сценок и монологов из Алма-Аты перекочевали в Киев и с успехом исполнялись на эстрадах Украины.
Моя фамилия стала притягательной для артистов, мне начали заказывать отдельные фельетоны и даже целые программы. Папа стал уговаривать меня не возвращаться в Алма-Ату, и мама его поддержала, уверенная, что теперь я получу признание и в Киеве.
Откликнулись прежние любовницы, помимо Милочки и Зоси. Со всеми ими я встречался попеременно, навёрстывая упущенное. Всё это возымело своё действие и повлияло на моё решение остаться в Киеве, несмотря на ежедневные письма Лики, в которых она подробно рассказывала обо всех событиях в Алма-Ате, о том, как она скучает и весь день разговаривает с моей фотографией, а по ночам спит с ней, положив её рядом на подушку.
Я по сей день благодарен Алма-Ате за то, что она так тепло приняла меня, вернула мне веру в свои силы и возможности, показала, что я нужен и востребован, вдохнула новый заряд энергии для движения вперёд. Кроме того, именно там я познакомился с государственной структурой, с чиновничьим аппаратом, со взаимоотношением начальников и подчинённых. Это значительно расширило мой кругозор и понимание системы (больше я нигде и никогда не служил). И, самое главное, она подарила мне светлую, бесхитростную, преданную Лику, которая навсегда вошла в мою душу, хотя я на ней и не женился.
Я часто потом задавал себе вопрос: почему? Ведь мне с ней было так хорошо, и она была бы верной и любящей женой?.. И только повзрослев и помудрев, я понял одну извечную истину: у каждого мужчины в жизни была Женщина, на которой он не женился В Алма-Ате мне больше побывать так и не пришлось. Постель так и осталась на память обо мне хозяйке моей незабываемой квартиры. И, как впоследствии резюмировала моя жена Майя: «Теперь тебя с Алма-Атой связывает только постель».
МОЙ ДО ГРОБА – РОБА
Через некоторое время я познакомился с молодым литератором Робертом Виккерсом, который тоже писал репертуар для эстрады. Он предложил мне работать вместе. Я решил попробовать и согласился. Незадолго до этого главный режиссёр Львовского театра кукол Антонина Мацкевич просила меня написать пьесу о школьниках. Меня всё время привлекала драматургия, поэтому и для эстрады я писал, в основном, сценки, интермедии, мини-пьесы. Мои монологи привлекали артистов не репризами, а смешными характерами, диалогами, неожиданными поворотами сюжета.
Я уже обдумывал будущую пьесу и предложил Роберту присоединиться к этой работе, чтобы проверить, получается ли у нас соавторство. Пьесу мы написали очень быстро, легко и весело. Называлась она «МУРЗ-555» МУРЗ – означало: Машина, Умеющая Решать Задачки, а 555 – это три Пятёрки. Один экземпляр мы отправили во Львов Мацкевич, второй – в Одесский кукольный театр, который считался очень хорошим. Мы там никого не знали, поэтому послали просто «на деревню дедушке».
Мацкевич сразу позвонила, сказала, что пьеса ей понравилась, она её будет ставить, но чуть позже. А пока предложила