с горящими глазами наблюдал за происходящим. Если у него и оставались сомнения, они развеялись, когда он вошёл в комнату бабушки. Одна из кошек впилась когтями в постель и разрывала её в клочья.
«Они знают! Они чувствуют! – билась мысль в голове Джованни. – Но как понять? Как? Как понять, почему они себя так ведут? Как понять значение этой непонятной злости? На что злятся кошки?»
Позабыв об эксперименте, Джованни побежал домой. Руки его дрожали, когда он запустил компьютер.
– Где? Где? Где я это видел? – лихорадочно шептал он, листая одну за другой страницы с описаниями и маленькими старинными картинками. Рука сначала замерла, а следом под действием пальца щелкнула компьютерная мышь. Появилась новая страница с крупным заголовком:
– Докритум!
Глава 4
15 лет спустя. Рим. Папский университет «Angelicum». Наше время. 18 сентября
Приблизительно в половине девятого, в понедельник, восемнадцатого сентября, на улицах Рима появился молодой мужчина тридцати пяти лет. В руках он держал изношенный портфель. Представить его совсем несложно. Мужчина был облачён в чёрную сутану с белым воротником. Она смотрелась совсем неплохо, учитывая высокий рост и лёгкую худобу. Что касается внешнего вида, он оставлял двоякое впечатление. Глаза и задумчивость, застывшая на лице, придавали ему выразительности и даже некоторое очарование. Однако эта выразительность терялась в копне чёрных волос, разбросанных по плечам и густой бороде. Джованни Тровато, именно так звали преподавателя Богословия и Философии в Папском университете «Angelicum». Это был тот самый Джованни, но теперь его редко кто называл по имени. Чаще всего к нему обращались так: Профессор Тровато! Или: Отец Тровато! Давайте и мы с вами будем обращаться к нему по фамилии.
Так вот, в это утро Тровато миновал мрачноватую на вид «Башню милиции» и направился дальше в сторону Университета, чья башенка с возвышающимся над ней крестом, уже была отчётливо видна. Тровато спешил и поэтому постоянно поглядывал на наручные часы.
В ту минуту, когда Тровато подошёл к воротам университета, внутри здания в одну из комнат вошёл кардинал Николло Басо. Его уже ждали. Кардинал сел на заранее подготовленный стул и устремил взгляд на экран монитора. На экране шла прямая трансляция одной из аудиторий. Среди присутствующих по одежде различались семинаристы, священники и даже миряне, которых набралось больше половины. Аудитория была заполнена до отказа. Отсутствовал только преподаватель.
– Будь мудр, Джованни! – с надеждой прошептал кардинал Басо, когда увидел, как Тровато входит в аудиторию. Его приход был встречен бурными аплодисментами. Студенты и слушатели любили и уважали его за прямоту и неординарность мышления.
Именно Басо стал причиной решения юноши Джованни. Именно он воспитал из него учёного-богослова. Басо гордился знаниями ученика больше, чем своими собственными. Джованни могла ждать блестящая карьера. Но в последние несколько лет