не предлагал подвезти, ни один инспектор не желал принимать его в свою команду. Так продолжалось до тех пор, пока с ним не поговорил Фрейман.
– Я его беру. Нужно дать человеку шанс, а потом судить о нем по результатам.
Операция «Соло» требовала навыков в разрешении сложных и запутанных задач, а Бойл в работе с шифрами такое умение проявил. Операция требовала постоянного напряжения, а Бойл прекрасно справлялся с подобными ситуациями.
Когда они впервые встретились, Моррису было около шестидесяти, а Бойлу только тридцать три. Поначалу Моррис отнесся к Бойлу несколько формально, даже сухо, но его отношение изменилось, когда он разглядел в Бойле те качества, которые видел в нем Фрейман.
Бойл удивил Морриса своим глубоким знанием операции и его самого, знанием, добытым в результате интенсивного штудирования 134 томов дела «Соло». Моррис был восхищен, что Бойл по собственной инициативе стал вечерами изучать русский язык, чтобы читать советские публикации и документы. И ему очень нравилась готовность Бойла в любое время откликнуться на его звонок и часами слушать его анализ новых событий в Советском Союзе. Их отношения начали напоминать отношения терпеливого профессора и прилежного ученика. Моррис стал передавать Бойлу все, что сам знал о Советах, и главное – их образ мыслей.
– Вы должны думать точно так же, как они. Мысли управляют действиями.
На Рождество 1961 года Моррис оказался на вечеринке в пригороде Чикаго, где хозяйка представила его пожилой вдове Еве Либ. Ей он показался подтянутым, культурным и обходительным человеком, а его рассказы о поездках за границу ее очень заинтересовали. Еще сильнее Еву Либ привлекал окружавший его некий ореол таинственности, и она почувствовала, что не будет возражать, если он пригласит ее на новогодний ужин. Вместо этого он позвонил в начале января, и она предложила ему навестить ее дома, в Ивенстауне. Там они долго сидели у камина и наслаждались беседой. В какой-то момент Моррис встал, подвел ее к окну и показал на восхитившую его маленькую красногрудую малиновку, порхавшую на снегу. Ева подумала: человек, который может уделить столько внимания маленькой птичке, должен быть очень приятным, добрым и симпатичным.
Моррис и Ева начали встречаться чаще, и он решил, что ФБР лучше узнать об этом.
– Я не могу жить без жены, – сказал он Фрейману. – Мне нужно найти близкую мне душу, но не коммунистку.
– И как вы собираетесь это сделать?
– Полагаю, что я уже ее нашел. Она – социальный работник, такие обычно примыкают к партии. Но она просто антинацистка, а не прокоммунистка.
Из штаб-квартиры хлынул поток возражений. Как могут чикагские болваны позволять ценнейшему достоянию ФБР общаться с чертовой коммунисткой, не говоря уже о том, чтобы на ней жениться?
– Мы не можем нарушать законы человеческой природы, – возразил Фрейман, но согласился, что Еву следует тщательно проверить.
Бойл говорил:
– Наша задача состояла в том, чтобы выяснить о ней все, вплоть