заболит и зубы тоже! Я их чищу – правда!
Девочка глубоко вздохнула:
– Папа, ты будешь читать мне сказки, когда я стану большой?
Скрипач смутился:
– Конечно же, только мне кажется, у тебя будут другие интересные книги.
– Я просто хочу верить в чудо, папа.
Они подошли к парку, и девочка, потянув отца за руку, повела его к цветущей черёмухе.
– Смотри, смотри! Она такая красивая!
– Да, дочка, да…
– Папа, почитай мне. – Она достала из рюкзака разноцветную книжку и протянула её отцу. – Вот, это моя любимая.
Скрипач охотно принялся исполнять просьбу дочери. Усевшись вдвоём под черемухой, они открыли первую страницу, с которой слетели большекрылые пегасы, а за ними чародеи и маги.
Прошло много лет, девочка отрезала косы, перестала читать сказки. Теперь она перечитывает драмы, романы, детективы и рассказы. У неё тоже появилась на свет маленькая малышка. …Однажды, прогуливаясь с отцом и дочкой, они вновь забрели в этот парк, где по-прежнему цвела, но уже старая черёмуха.
– Мама, мама смотри! Она такая красивая!
– Да, дочка, да…
– Внученька, это волшебное дерево.
– Волшебное?!
– Когда твоя мама была такой же маленькой, я читал ей сказки, здесь под этим деревом. Твоя мама обещала мне верить в чудеса.
– А я слышала, что чудес не бывает, …так взрослые говорят.
Женщина, услышав ответ дочери, растерянно взглянула на отца. Учёба, работа и другие бытовые заботы убрали с её полок детские книги, подменив их на взрослые, а волшебство так и осталось в выдуманной стране сказочных грёз.
– Доченька, хоть я и взрослая, но я верю в чудо! Оно есть, правда. – Она улыбнулась и, поцеловав её в лоб, крепко обняла. – Ты моё волшебство, моя сказка! Ты – моё чудо!
Обнявшись, втроём они сели под черёмухой, и тогда скрипач достал из своего портфеля книгу, ту самую любимую, которую читал в детстве дочери. Увидев до слёз знакомую обложку, женщина заулыбалась. Она словно вновь стала маленькой девочкой с длинными косами. Чудо и вправду необычное и редкое явление способное нарушить естественный ход вещей. Она смотрела на отца и видела в нём доброго старого волшебника, который без магического шара и колпака способен верить в свою дочь, в её детские мечты, вопреки тому, что они сотканы из зыбкого чуда!
Испив до дна чашу воспоминаний, скрипач упоённо заснул.
Я больше не стала тревожить его сон и покинула уснувший дом. Заглянув в окна Мадлен, я обнаружила, что она сладко спала, свернувшись калачиком под толстым слоем одеял. Тогда я тихо попросила осень сжалиться над городом и осветить утро солнечным лучом, на что кудесница погоды охотно согласилась.
Утром солнечный зайчик скользнул по подушке, остановился, подумал и ослепил своим светом пылкую юность. Мадлен проснулась, зажмурилась и, улыбнувшись, потянулась в постели. Тем временем переполненный вдохновением, скрипач уже спешил по серпантинным улицам, желая с радостной ноты начать этот день.
День начался и задался на славу! Во имя выходных трубили со всех концов кофейные чашки.