умной, чтобы мигом распознать потенциал стареющего ловеласа. Она затащила его в постель, где он и провел с ней следующие три дня, не покидая отельный номер.
Бочков решил, что Алена и есть Та Самая. Вряд ли она так уж отличалась от его предыдущих любовниц – но он сам отличался от себя прошлого. Он начал стареть, он проходил через кризис, ему хотелось найти музу, и Алена подходила по всем параметрам. Она получила то, чего хотела: он начал опекать ее.
Условия их негласного договора были весьма просты. Бочков обеспечил ее жильем – хотя двухкомнатную квартиру он предусмотрительно оформил на себя. От него же Алена получила безлимитную банковскую карту. В обмен на это нежной музе полагалось впускать в свою спальню романтичного покровителя, когда ему заблагорассудится, и не докучать ему в остальное время.
Сейчас Бочков был уверен в том, что знал об Алене все – он был чуть ли не ее хозяином. Конечно, он не говорил об этом открыто, но именно такая самоуверенность сквозила между строк. Ян же видел, что романтик этот знал раздражающе мало. Так, он понятия не имел, чем Алена занималась раньше, какое у нее образование, из какой она семьи, из какого вообще города, как попала в Москву. Он даже смутно представлял, чем она занималась в то время, когда не нужно было ублажать его в постели. Как и большинство «папиков», он знал только ту сторону жизни любовницы, которая хоть как-то его касалась. Разница была лишь в том, что обычно «папики» относятся к этому приземленно, а Бочков возомнил о себе неизвестно что.
Несколько месяцев все шло хорошо – а точнее, все устраивало Бочкова. Алена была такой же милой в общении и страстной в постели, как при знакомстве. А потом в «идеальных отношениях» образовалась трещинка, мгновенно обернувшаяся расколом: у Алены появился другой.
Это был не очередной покровитель, и уходить от Бочкова Алена не собиралась. Ей казалось, что этого аргумента будет достаточно, и она не особо скрывала от своего дряблого Ромео, что у нее есть второй любовник. Бочков решил: она охладела к нему! Ян же подозревал, что девятнадцатилетняя на тот момент Алена просто устала от мужчины, который и в лучшем освещении похож на индюшачью шею, она завела себе молодого любовника исключительно для полноценного секса.
Но если Алене такое существование казалось вполне гармоничным, то Бочков страдал, терзался и устраивал скандалы. Будь он сам чуть помоложе, он бы давно уже ее бросил. Но годы взяли свое, он слишком углубился в им же придуманную романтику, он никак не мог поверить, что Та Самая может его не любить. Он пытался образумить Алену, запрещал ей приводить своего молодого любовника в квартиру, принадлежащую ему, он изнывал от ревности. Алена только смеялась: она уже почувствовала слабину, знала, что он от нее зависит, и не воспринимала его угрозы всерьез.
А угрозы были – и это важно! Во время скандалов Бочков не раз вопил о том, что убьет ее, достаточно громко, чтобы услышали соседи. Да и в клубах, где эти двое появлялись вместе, наверняка нашлись бы свидетели их бурных ссор.
Бочков