что национал-социалисты к тому моменту, когда якобы начались массовые убийства в лагерях «акции Рейнхардт», располагали десятками тысяч потенциальных орудий убийства на колесах, генераторными газами которых можно было убивать огромное количество жертв за несколько минут, но никогда их не использовали. А вместо этого выбрали столь неподходящее орудие убийства, как дизельный мотор. Блажен, кто верует.
Студент: Почему официальная история так упорно придерживается версии, что дизельный мотор был истинным орудием убийства?
Ф. Брукнер: Потому что главный свидетель Курт Герштейн четырежды называет это орудие убийства в своем признании, а также потому, что оно упоминается в судебных актах двух проходивших в середине 60-х годов в ФРГ процессов. Правда, второй по важности свидетель по этому делу, Рудольф Редер, говорил не о дизельном моторе, а о моторе, работающем на бензине[141].
Студентка: Почему же тогда историки опираются в первую очередь не на достоверные показания Р. Редера, а на недостоверные показания К. Герштейна?
Ф. Брукнер: Насколько достоверны показания Р. Редера, мы сейчас увидим. По его словам, он 16 августа 1942 года вместе с 5000 других евреев был депортирован в Белжец и при этом, единственный из этих 5000, не был сразу же отправлен в газовую камеру, а использован для рытья общих могил. Члены команды могильщиков каждый день подвергались отбору: тех, кто был слишком истощен, убивали и заменяли новичками. Через три месяца, т. е. в ноябре 1942 года, один эсэсовец поехал на автомобиле за покупками и взял Редера с собой. По дороге эсэсовец заснул, и наш счастливчик смог бежать. В 1946 году вышла его книга «Белжец», в которой он описал свои похождения. При допросе в Комиссии по расследованию немецких преступлений в Польше он так описал процесс массового уничтожения:
«Я не могу точно сказать, какой химический процесс использовался для убийства людей в камерах Белжеца. Знаю только, что из моторного помещения к каждой газовой камере шла труба диаметром в один дюйм. Концы этих труб находились в отдельных камерах. Я не могу сказать, подавались ли по этим трубам в камеры какие-нибудь газы или с их помощью воздух в камерах сжимался или откачивался из камер. К тому моменту, когда открывались двери, я часто находился у ската, но никогда не ощущал какого-либо запаха, и если я входил в камеры сразу же после открытия дверей, это никогда не имело вредных последствий для моего здоровья. Трупы в камерах не были неестественно бледными. Они выглядели как живые люди, у большинства были открыты глаза. Только на немногих трупах были пятна крови. Когда камеры открывали, воздух внутри был чистым, ясным и не имел запаха, в частности, запаха выхлопных газов мотора. Тазы от мотора выводились непосредственно в атмосферу, а не в камеры»[142].
Студент: Если газ от мотора выводился непосредственно в атмосферу, а не в камеры, то для чего вообще был нужен мотор и от чего умирали люди в камерах?
Ф. Брукнер: Р. Редер сам сказал, что он этого не знает.
Студентка: