вечер.
– Послушайте, я больше ничего не знаю. Кажется, я сцепился с каким-то типом, которому не понравилось, как я играю, пытался волочиться за юбками, но был так пьян, что ни одной не сумел задрать…
– Высший класс! Вы – неотразимый сердцеед.
Он отмахнулся от нее и встал со скамейки, заставив и Алису подняться. Та дернула рукой, и он плюхнулся обратно.
– Я покинул клуб перед полуночью, – продолжил он делиться воспоминаниями. – Едва держась на ногах. На набережной Астон стал ловить такси. Через несколько минут поймал и…
– И?..
– Дальше не помню, – со стоном признался он. – Назвал адрес своего отеля и повалился на сиденье.
– Что дальше?
– Говорю вам, ничего!
Алиса опустила пистолет и несколько минут переваривала невеселые известия. Было понятно, что этот субъект не поможет ей прояснить ситуацию. Скорее, наоборот.
– Вы отдаете себе отчет, что ваша болтовня – сплошная брехня?
– С какой стати?
– С такой, что мы, видите ли, во Франции!
Гэбриэл обвел взглядом окружавший их лес: дикая растительность, густой кустарник, поросшие плющом камни, золотистый купол осенней листвы над головой. Скользнув глазами вверх по голому стволу огромного вяза, он заметил двух белок, устроивших отчаянную погоню по ветвям за наглым каменным дроздом.
– Бьюсь об заклад, что никакая это не Франция, – пробормотал он, скребя в затылке.
– Есть всего один способ в этом убедиться, – сказала Алиса, спрятала пистолет и заставила Гэбриэла встать.
Они покинули поляну и углубились в густую чащу. Прикованные друг к другу, они проковыляли по бугристой тропинке и стали спускаться в овраг, балансируя на выступающих из откоса камнях. Целых десять минут они выбирались из лесистого лабиринта, прыгая через ручейки и блуждая по извилистым тропкам. Наконец они вышли на узкую асфальтированную аллею, высаженную деревьями, ветви которых образовывали у них над головами плотный полог. С каждой минутой шум цивилизации становился все отчетливей. Знакомый рокот, нарастающее дыхание большого города.
Охваченная странным предчувствием, Алиса потащила Габриэля к подсвеченной солнцем прогалине среди листвы. Манящее солнце побуждало их раздвигать ветки, пока они не оказались на травянистом берегу. Дальше простиралась вода.
В следующую секунду оба замерли как вкопанные.
Через сужение пруда был переброшен изящный чугунный мостик.
Это было прихотливое сооружение, выкрашенное в светло-кремовый цвет, все в завитушках, утыканное вазонами с яркими цветами.
Эта длинная пешеходная дорожка над водой была знакома любому по сотне фильмов.
Мост «Боу-Бридж».
Никакой это был не Париж. Никакой не Дублин.
Они находились в Нью-Йорке.
В Центральном парке.
3
Сентрал-парк-Уэст
Мы жаждем истины, но в себе находим лишь неуверенность.
– Боже правый! – просипел Гэбриэл. Лицо Алисы выражало потрясение.
Как ни трудно было