меня, что для тебя так будет лучше. То, что ты там узнаешь, связи, которыми ты обзаведешься, позволят тебе маневрировать в высших кругах общества. И, скажу честно, мне казалось, что он был обязан хоть как-то участвовать в твоей жизни.
Девин все еще не верил, что Лоуренс Уолсли не был его отцом. Итак, мать солгала ему. Почему она не могла солгать и брату? И все для того, чтобы защитить этого мерзавца, которого она так любила и ради которого бросила свою семью, всех своих родных. Когда-нибудь он призовет Уолсли к ответу. Но он не собирался продолжать разговор и расстраивать своего дядю, ибо мучившие его вопросы не имели решения… пока.
За пять лет он так влился в повседневную деятельность большого поместья Дональда, что у него просто не было времени думать о нерешенных проблемах. Дональд не просто передал все это ему, он и Лидия решили навсегда покинуть Ланкашир! Они хотели отправиться в путешествие, пока не пришла старость, и уехали на три года. Потом Лидия захотела снова поселиться в городе, в котором она родилась и выросла, в Лондоне. Все ее старые друзья все еще были там, и на протяжении многих лет они умоляли ее вернуться. В деревне Лидия в основном занималась разведением собак, но, кроме этого, также преуспела в их дрессировке, и сейчас ее навыки были весьма востребованы в Лондоне. А Дональд – кто бы мог подумать! – взялся за живопись.
Его тетя и дядя прожили в Лондоне уже четыре года – Девин пробыл там всего только половину этого срока – и были счастливы, особенно теперь, когда Девин, можно сказать, снова стал жить с ними. Именно поэтому он все еще не привел в порядок дом на ферме.
Городской дом дяди был расположен в хорошем месте в западной части Джермин-стрит, недалеко от площади Сент-Джеймс, к югу от Пикадилли, которая соединялась с Бонд-стрит, поэтому его ежедневная поездка на ферму и с фермы не занимала много времени.
Он не стал поручать свою лошадь заботам слуг Дональда и сам привязал ее в конюшне на углу. Короткая прогулка по тихой, приятной улице доставила ему удовольствие, несмотря на то что деревья, растущие вдоль дороги, были голыми, а день пасмурным.
Он остановился на ступеньках, ведущих к парадному входу и посмотрел в сторону следующего квартала, где находился старый городской дом его матери. Снова вспомнив о ней, Девин подумал, что, с тех пор как он оказался на попечении дяди, его нога не переступала порог ее дома. Вся мебель была продана, личные вещи матери были упакованы и хранились на чердаке в Ланкашире. В эти сундуки он тоже ни разу не заглядывал. Его матери-красавице было всего двадцать шесть лет, когда она умерла. Она могла бы еще выйти замуж и жить обычной жизнью. Но она этого не сделала, потому что продолжала любить этого мерзавца Лоуренса Уолсли. Девин до сих пор не мог понять почему. Любовь, которой она оправдывалась, не могла быть достаточной причиной, чтобы разрушить свою жизнь. Быть может, дело просто в том, что Уолсли давал ей возможность жить на широкую ногу? У нее были слуги, модная одежда, украшения. У нее даже были довольно солидные сбережения, которые Дональд после ее смерти передал ему.