меня почти не осталось ничего своего. Я живу Данилой, но мне все равно кажется, что я балансирую над пропастью его недоверия.
– Тогда напиши мой портрет!
Я стараюсь не лгать Даниле, но в этот раз я солгала, и моя ложь не была безобидной. В ответ на его просьбу, искреннюю, как детские слезы, я предложила халтуру. Абстракцию, нарисованную из-за нежелания обидеть любимого мужчину.
Видны только синие глаза, остальные черты лица скрыты за ладонью. Я спрятала лицо Данилы за неровными мазками красок. За ними же таились мои страхи и сомнения.
Внимательно осмотрев портрет, Данила повесил его на стену. Мне кажется, он знал, что я солгала, что подарила ему пустышку. Картина висела над моим обеденным столом, но он никогда на нее не смотрел. По крайней мере, при мне.
«Секрет» так и лежал среди старых работ, и, если бы захотел, Данила смог бы его найти. Он и был его настоящим портретом.
В ту ночь я проснулась от того, что Данилы не было рядом. Он сидел у окна, сложив руки на подоконнике.
– Даня, что случилось? – Я прошлепала босиком по холодному полу и села к нему на колени.
– Скажи, Ника, ты меня любишь?
– Дань, не пугай меня. Что ты надумал?
Я с трудом балансировала на его коленях. Он позволил мне устроиться удобней, но не удерживал.
– Я написал песню.
– Какую?
– Я только что написал песню, которая определяет всю мою жизнь.
– Как ты ее назвал?
– «Душа на ладони».
– Красиво. Споешь?
Он отрицательно качнул головой. Лунный свет отразился в синих глазах и в мягкой улыбке.
– Не сейчас. Знаешь, Ника, единственное, о чем я когда-либо мечтал, это чтобы ты меня любила.
На следующий день я рассказала родителям о моем романе со школьным хулиганом и нынешней звездой. Папа побледнел, но лично к Даниле эта бледность не имела никакого отношения. Рассмеявшись, я пообещала, что Данила не станет включать свою музыку на семейных обедах и не пригласит отца на концерты.
Мама же пришла в восторг.
– Вы с Данилой творческие люди, поэтому отлично понимаете друг друга и будете счастливы!
Мама права. Никто не понимает творческого человека так, как его сотоварищ по призванию.
Я не рассказала Даниле о разговоре с родителями, потому что для их знакомства слишком рано. Может быть, в будущем…
Но будущее – это проза, а меня интересовала только поэзия чувств.
Однако Данила думал по-другому, и, как это часто случалось в наших отношениях, мне пришлось с ним согласиться. Он проник в мою жизнь на удивление быстро и глубоко. Гитары у окна, мужские вещи в шкафу. Я наслаждалась моментом, а Данила, как оказалось, строил далеко идущие планы.
После удачного концерта он приехал ко мне домой в три часа ночи. Заспанная, счастливая, я сдалась его нетрезвым поцелуям и позволила вытащить меня из постели.
– Ребята приготовили сюрприз, и я хочу, чтобы ты пошла со мной. Веселье в самом разгаре.
Когда мы пришли на вечеринку, Данилу окружили поклонницы и друзья. Они смотрели на