к Богу по авторитету и по образу, о чем весьма просто пишет Иоанн Дамаскин: «Но так как не все знают грамоту и могут заниматься чтением, то отцы рассудили, чтобы все это, подобно тому как некоторые (славные) подвиги, было рисуемо на иконах для краткого напоминания»[24]. Таким образом, здесь мы имеем как бы компромисс между интеллектуальными, образованными верхами общества и общей трудовой массой, чья жизнь, в основном, была заполнена заботами о материальном.
Попытка христианнейших государей Византии, долгое время бывшей центром христианского мира, отойти, в свое время, от поклонения иконам закончилась печально. Обширные слои простого народа, поддержанные некоторой частью истеблишмента, выступили против, казалось бы, верных по форме требований императорской власти. Дело обстояло следующим образом. В 717 году на византийский престол взошел Лев III (675–741 гг.), прозванный Исавром. Он нашел, что почитание реликвий и икон превратилось к тому времени, по сути, в суеверие. Это обстоятельство вызывало насмешки и критику со стороны мусульман, которые, как известно, не допускали и не допускают каких-то отклонений от строгого монотеизма, и, в конечном итоге, вело к падению авторитета христианства. Лев III решил поправить положение. В 726 году император обнародовал указ, в котором он запрещал поклонение иконам и дал указание вешать их в храмах на значительной высоте, а затем и вовсе запретил их.
Вышеупомянутый указ привел к расколу населения империи на иконоборцев и иконопочитателей. Начались вооруженные столкновения и беспорядки. Открытое противостояние длилось до самой смерти Льва III и продолжилось при его приемнике Константине Копрониме. Непреклонность императорской власти дала результат, и противники икон долгое время доминировали в обществе. Между тем, Римский Папа Григорий II, а за ним и Григорий III решительно осудили иконоборчество. Григорий III приказал прекратить сбор налогов в пользу Византии и дал понять, что отныне он не считает себя подданным византийского императора. Дело долгое время тянулось с переменным успехом, и, в конце концов, закончилось только к 843 году, когда патриарх Мефодий собрал новый Собор и подтвердил решения VII Вселенского собора об иконопочитании.
Подобная ситуация, т. е. различие в восприятии Божества различными же слоями населения, была свойственна не одному только христианскому миру. Однако способы ее решения были также различны. Если христианство сумело придти к определенным компромиссам, вроде допущения тех же икон, то у помянутых выше по тексту инков компромиссом стало допущение поклонения Солнцу.
Гарсиласо де ла Вега пишет: «У них (инков. – К.П.) не было иных богов, кроме Солнца, которому поклонялись с внешними проявлениями (еsteriormente); они возводили ему храмы, покрытые сверху донизу золотыми пластинами стены, приносили в жертву многие вещи, преподносили богатые дары в виде большого количества золота и всяких других самых ценных вещей, которыми владели, в благодарность за то, что он дал им все это; они выделяли ему в качестве его владения третью часть всех возделываемых земель королевств и провинций,