по лугу приближался туманный столп, ширился, густел, соединял небо и землю. Обрушился на бунгало слепым, дымным грохотом, водяной тьмой, холодом, гулом. Трава вокруг пузырилась и блестела, будто в ней скакали тусклые стеклянные рыбы. Дуб ревел в водопаде. Залитая жаровня погасла. Повара, сгибаясь, укладывали в траву недожаренного кабана, натягивали балахон из пленки. Слуги с зонтиками, мокрые, в прилипших одеждах, подбегали к бунгало. Все, кто сидел в застолье, вскакивали, слепо ныряли под перепончатые укрытия, бежали по газону, а за ними гнались водяные всадники, хлестали с седел нагайками, секли саблями, вонзали стеклянные пики.
Есаул остался сидеть, глядя, как холодные струи вгоняют гвозди в доски стола, стучат по объедкам, бутылкам водки. Жутко сверкнуло и ахнуло над головой, слепя и сметая. Расплавленная жила опустилась с неба, коснулась дуба, пролилась по стволу в корни, раскалывая надвое гигантское дерево. Блистающий колун развалил бугристый ствол, тот распался, и среди белых волокон, как в гробнице, обнаружилось темное тело – круглая голова, покатые плечи, сложенные на груди великаньи руки. Бог Перун лежал в саркофаге, окруженный древесной плотью. Через него перескакивали волшебные стеклянные рыбины. Над ним проносилась черная магма неба. Вокруг разметалась растерзанная взрывом крона.
Есаул, оглушенный, испытывал небывалое счастье, словно его коснулся огненный перст небес. Взял с тарелки кабаний пупок, вонзил зубы в жилистую горькую мышцу. Вышел наружу, охваченный водопадом. Стоял под ливнем среди белых древесных осколков и ворохов черной листвы. Жевал жертвенный отросток, соединился пуповиной зверя с магическими силами мира. Взирал на поверженный дуб, на разбросанных по траве опаленных белок и дятлов.
Глава четвертая
Еще одна встреча, задуманная Есаулом как акт стратегической разведки, состоялась в закрытом, элитном клубе «Джентльмен», что соседствовал с роскошным казино «Золотой век». В советские времена в доме с античным фасадом располагался Дворец культуры, теперь же здание было перестроено, приобрело вид экзотического храма с золочеными колоннами, было усыпано разбегавшимися по фасаду огненными змеями. Неоновая танцовщица то исчезала, пропадая в фонтанах огня, то появлялась, кружась вокруг блистающего шеста. Весь окрестный квартал переливался, мерцал, был завешан электрическими гирляндами, уставлен тропическими иллюминированными пальмами. В дразнящем, возбуждающем зареве, черные, в перламутровых отливах, проскальзывали дорогие автомобили, отражая в стеклах вспышки самоцветов. Останавливались перед входом, где их встречал огромного роста полуголый зулус в набедренной повязке, с плюмажем. Охрана окружала тяжеловесный автомобиль. На асфальт опускалась волевая стопа богатого джентльмена, на минуту открывалось надменное лицо. Очередной посетитель нырял в зеркальные двери казино, сопровождаемый поклонами африканского вождя.
Именно сюда, в разраставшийся посреди Москвы Лас-Вегас, приехал