Мы опять были в шатре: тот же столик, чай, чаши. Лик Даниила был чист – никаких следов тернового венца, легкий румянец на челе, глаза светлые. И с чего мне вдруг привиделось, что они могут гореть черным огнем?
– Вот потому, Билл, Владимир и есть первый ученик и твой старший брат. Конечно, так все и есть, и я рад, что ты сердцем своим чувствуешь правильный путь. – Учитель улыбнулся. – Но учти, что было сказано там же: «Отвергающий Меня и не принимающий слов Моих имеет судью себе: слово, которое я говорил, оно будет судить его в последний день».
Совершенно некстати всплыли из подсознания «Голосуй сердцем!» и Ельцин, танцующий нелепый медвежий танец. Поеживаясь грудной клеткой, он, должно быть, пытался продемонстрировать, что именно так и осуществляется процесс голосования коронарными клапанами, желудочками и прочими составляющими пламенного мотора. Неправильная мысль, перефразируя старика Ленина, чер-р-р-товски несвоевременная! Упс, а вот этого персонажа с рожками я, кажется, и вовсе некстати вспомнил! Персонаж – это не Ленин, а тот, другой, который у меня через много р-р-р-р. Да, специально для молодого поколения поясню: «старик» – это не фамильярное обращение к вождю пролетариата, а его партийная кличка. А кстати, как замечательно звучит – «ПРОЛЕТАриат», так и хочется добавить «НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ». Звучит неплохо, только вот результат не радует. Ведь сколько раз уже было: голосуешь сердцем, а получаешь по заднице. Что, в общем-то, и неудивительно – в сердце мозгов примерно столько же, сколько и в пятой точке. То есть совсем нет. Хотя в заднице они иногда бывают – транзитом, если до этого их подавали к столу, правильно приготовленными. Но это уже говяжьи мозги. А с другой стороны, голосует-то немало и коров тупых, и бычья всякого.
Н-да, мысли явно не к моменту. Как будто стоишь где-нибудь в Георгиевском зале Кремля под вспышками и злым оком телевизионных камер, грудь выпячиваешь под высокую награду, президентом пришпиливаемую, глаза пучишь влюбленно, а сам думаешь только об одном: «Блин, где же у них тут туалет? Еще пара минут и все, начну пукать прямо здесь!» Какая, однако, глупость лезет в голову! Это у меня, очевидно, реакция на стресс. И есть с чего загрузиться по полной программе: не угадал бы правильный ответ – все, Конец света наступил бы без всяких там антимоний. Раз, и всем выключили свет! Чего там разбираться?
Глаза Даниила округлились от изумления. Видно, круговерть, творящаяся в моей голове, его немало забавляла. Он наклонился ко мне и заговорщически прошептал:
– А твои бесы повеселее моих будут. – И уже вслух произнес: – Ну что же, за работу, друзья! – Произнес по-русски, легко грассируя. Затем, хитро, как-то не по чину, подмигнув, добавил: – Отправляйтесь по домам! Я буду с вами, не оставлю вас во служении, но народы ждут своих поводырей. Приведите их к свету! А я тем временем прослежу, чтобы «святый город Иерусалим был приготовлен, как невеста, украшенная для мужа своего».
Глава 4
Сказано – сделано. Нам, апостолам, не ослушание, а послушание