в 1640 г. вынужден был созвать парламент, получивший название Долгого. Который принялся стращать народ «шотландской угрозой», но субсидии на войско обещал дать лишь после того, как король удовлетворит политические требования. Депутаты раздули в Лондоне смуту, пригрозили штурмом дворца, и Карл струсил. Выдал на расправу своих советников. Стаффорда по сфальсифицированному обвинению в измене обезглавили, Лода посадили (и впоследствии тоже казнили). А монарха заставили подписать билль о том, что выборы в парламент должны проводиться каждые три года, и он никем не может быть распущен, кроме как по своему собственному решению. Короля лишили права на любые экстраординарные финансовые сборы и расходы. Но денег на армию так и не дали – вместо этого заплатили шотландцам и купили мир.
Оставалась еще восставшая Ирландия. Однако парламент снова стал увязывать финансирование экспедиции с политическими уступками, принялся копать под англиканскую церковь. А Карл, готовясь к походу в Ирландию, поехал в Шотландию договориться о поддержке. И там вдруг узнал, что его… водили за нос. Потому что парламентская оппозиция с самого начала действовала заодно с шотландцами и сама регулировала, когда им наступать и создавать «угрозу», а когда притормозить. Взбешенный король решил разогнать изменнический парламент, но оппозиция узнала и опередила его. Снова взбунтовала чернь, толпы ворвались в палату общин и изгнали депутатов, верных королю.
Король потребовал ареста смутьянов, сам явился в парламент с мушкетерами. А пятеро главных виновников удрали через другой выход и помчались по предместьям поднимать народ «на защиту парламента». Карлу такое положение надоело, и он уехал в Оксфорд собирать войска. Обе стороны, кстати, тупо следовали британским законам. Парламент принялся формировать отряды милиции «на защиту короля» – другого варианта законы не предусматривали. А Карл объявил войну не парламенту, а персонально графу Эссексу, главнокомандующему лондонской милицией. Под тем предлогом, что мобилизовывать ее имел право только король, и Эссекс нарушил прерогативы монарха.
Три года бои шли с переменным успехом. Чаще более дисциплинированные «кавалеры» (роялисты) одолевали «круглоголовых» (сторонников парламента). Но британские дворяне не были военными, действовали неумело и нерешительно, плоды своих побед не использовали. В этих неурядицах выделился Оливер Кромвель. Его предки разбогатели при Генрихе VIII на скупке конфискованных церковных земель. Сам же он в 1630-х гг. испытал сильное потрясение в результате болезни. Как свидетельствовали его врачи Мэйерн и Симкоттс, он страдал депрессией и «устойчивой боязнью приближающейся смерти». В результате стал религиозным фанатиком и примкнул к пуританам. Он 11 лет избирался мировым судьей, потом стал депутатом Долгого парламента. А в войну превратился в одного из «полевых командиров» и действовал в Восточной Англии с отрядом в 800 человек.
Но этот отряд был особенным. Кромвель сформировал его