Это изобретение XIX века было гойской имитацией еврейского самообожания. Оно пролило реки крови, создало подобные мафии структуры, подавило свободы и спровоцировало яростную междоусобицу. Но какова альтернатива? Может быть, мамонское универсальное супергосударство, воcстающее сегодня на основе Pax Americana? Может быть, это подражание еврейской стратегии потерявшими свои корни национальными группами в мультикультурном обществе? Нет, альтернатива лежит в неповторимом характере наших деревень и городов. Власть следует передать вниз, на уровень местных общин. На этом уровне нет места бюрократии и манипулятивной «демократии». Это спасет простых людей от диктатуры хитрых экспертов и богатых магнатов[6]. Мы должны учиться у наших палестинских братьев любить наши деревни и города, и сделать их такими же уникальными, как Джифна и Флоренция. Нельзя быть истинным патриотом своей земли, если не любишь свой город. Не напрасно Улисс так стремился в свою собственную Итаку, а не в Грецию.
Многие честные люди осуждают сионизм и сравнивает его с колониализмом или с немецким национал-социализмом. Безусловно, праксис сионизма разорил прекрасную землю Палестины и способствовал концентрации власти в руках лидеров еврейских шовинистов в Америке и повсюду. Однако у сионизма имелась «уважительная причина», хотя, увы! – неприличная в эпоху политкорректности. Позвольте нам смело заявить о ней. Сионизм и антисемитизм не только поддерживали и питали друг друга, как привыкли говорить антисионисты. Ранние сионисты полагали, что некоторые специфически еврейские качества следует искоренить, лучше всего – перевоспитанием евреев в суровых условиях Палестины или Уганды. Сионисты назвали традиционную еврейскую ментальность словом «галутиют» (от слова «галут», Рассеянье), что можно перевести как «особенности Диаспоры», и считали ее производной от жизни в Рассеянии, но она была в основном идентична «еврейству», как это определяли антисемиты.
Недавно остроумный американо-еврейский антисионист Ленни Бреннер прокомментировал письмо Хаима Вейцмана, написанное в 1914 году. Вейцман, ведущий сионист своего времени и первый президент Израиля, пишет о своей беседе с лордом Бальфуром (автором Бальфурской Декларации), в которой тот доверительно признался ему, что «разделяет ряд антисемитских идей. <Вейцман> ответил ему, что и сионисты согласны с культурными антисемитами». Бреннер торжествующе заключил, что «в переводе на простой английский, Бальфур поблагодарил Вейцмана за подтверждение его антисемитских воззрений».
Молодые читатели, привыкшие к самовосхваляющим еврейским сочинениям, могут отнестись к подобным фактам с недоверием, но первые сионисты относились сурово к евреям, которых они знали не понаслышке. Для них масса еврейских адвокатов, порнодилеров, торговцев валютой, активистов лоббирования, банкиров, медиа-лордов, магнатов недвижимости, либеральных журналистов была, по словам Вейцмана, «нежелательным деморализующим