сторож скоро их отучил, и они заходили на клевер только во время его отсутствия, когда сторож ходил обедать.
Мне кажется, что потравы – только воображаемое «зло», и взгляд петербургского собрания хозяев на этот предмет не совсем верен. Дело гораздо проще, если на него посмотреть вблизи. Если сам хозяин знает каждую десятину в своем поле, часто осматривает поля, умеет оценить, как велик вред, причиненный потравой, относится к потравам хладнокровно, не капризничает, не нажимает крестьян, если сторож строг, то никаких неприятных столкновений не будет. Первое зло – дороговизна рабочих; второе зло – потравы; третье зло – несоблюдение рабочих договоров, – так говорят и пишут. На деле же выходит не то: рабочие дешевы, так дешевы, что рабочий никогда не зарабатывает настолько, чтобы иметь кусок мяса за обедом, постель на ночь, сапоги и хотя сколько-нибудь досуга. Потравы? – Но с потравами, как сказано выше, хозяин всегда может уладить дело. Несоблюдение договоров рабочими? – Но отчего же зажиточные крестьяне, нанимая работников, никаких договоров не делают и ничего от того не происходит? Конечно, к пану мужик относится не так, как к другому мужику; конечно, у мужика существует известного рода затаенное чувство к пану.
Мужику не под силу платить повинности, а кто их наложил? Паны, говорит мужик. Продают за недоимки имущество – кто? Опять паны. Мировой присудил мужика за покражу двух возов сена к трем с половиною месяцам тюремного заключения; мужик просит написать жалобу на съезд и никак не может понять, что нельзя жаловаться на то, что за 2 воза мировой присудил к 31/2 месяцам тюрьмы.
– За два-то воза на три с половиною месяца?
– Да, закон такой есть.
– Помилуйте, где ж такой закон? Ну, сами посудите, по-божески ли это будет!
– Понимаешь ты, в законе написано.
– В каком это законе? Кто ж этот закон писал? Все это паны написали.
И так во всем. Все – и требование недоимок, и требование поправки дорог, и требование посылать детей в школу, рекрутчина, решения судов – все от панов. Мужик не знает «законов»; он уважает только какой-то божий закон. Например, если вы, поймав мужика с возом украденного, сена, отберете сено и наколотите ему в шею, – не воруй, – то он ничего; если кулак, скупающий пеньку, найдет в связке подмоченную горсть и тут же вздует мужика, – не обманывай, – ничего; это все будет по-божески. А вот тот закон, что за воз сена на 31/2 месяца в тюрьму, – то паны написали мужику на подпор.
Живя в деревне, хозяйничая, находясь в самых близких отношениях к мужику, вы постоянно чувствуете это затаенное чувство, и вот это-то и делает деревенскую жизнь тяжелою до крайности… Согласитесь, что тяжело жить среди общества, все члены которого, если не к вам лично, то к вам, как к пану, относятся неприязненно. Но, впрочем, оставим это…
Нынешний год у нас урожай, какого давно не было; все уродилось отлично, даже грибы и орехи. Бог, по милосердию своему, не дал Касьяну взглянуть на нас,