правду скажешь, дам тебе десять рублей, – показал он десяти рублёвую ассигнацию.
Парнишка сказал, что сейчас июль 1830 года. Для уверенности он ещё раз уточнил дату у других прохожих, используя такую же хитрость. Оставив себе паспорт 1830-го года, он выбросил остальные паспорта в реку Мойку.
Требовалось зайти в полицию, чтобы зарегистрироваться. Рядом он заметил полицейский участок и зашёл туда. Дежурный полицейский спросил:
– Вам что угодно, господин?
– Мне надо зарегистрироваться. Я приехал из Ярославля.
Полицейский показал ему кабинет, где проводилась регистрация. В кабинете сидели два других полицейских и, скучая, разговаривали друг с другом. Узнав причину визита, они проверили паспорт, состоящий из одной страницы плотной бумаги, сложенной вдвое. Затем записали данные паспорта в свой журнал. (Паспорта в тот период были без фотографий). Полицейский пояснил: «Паспорт действительный на год и через год вам надо получить новый».
Леонид поинтересовался: «Почему у вас в Петербурге такой не чистый воздух?» Полицейские усмехнулись, и один из них ответил: «Это от того, что наши золотари не успевают вывозить нечистоты из города.
Отметившись в полиции, он со спокойной душой зашёл в трактир. В крыльце было две двери, одна в зал, где обедали, а вторая дверь вела в гостиницу. Об этом он прочитал табличку. В холле гостиницы было чисто и уютно. За письменным столом сидел администратор и спросил у посетителя паспорт. Больше никого в холле не было.
– Почему у вас безлюдно? – поинтересовался Игнатьев.
– К вечеру люди появятся, – сказал администратор, – летом у нас всегда затишье. Вот в сентябре люди начнут возвращаться из деревень, где сейчас отдыхают.
Администратор позвонил в колокольчик и откуда-то прибежал молодой парнишка.
– Гена, отведи этого господина в свободную комнату на втором этаже, – приказным тоном сказал администратор.
Открыв, крупным ключом дверь гостиничного номера, разгорячённый после жаркой улицы Игнатьев, вошёл в просторную комнату, с облегчением вдохнул прохладу и сел на диван. Свою шляпу-цилиндр он положил рядом. За эту комнату он заплатил двадцать рублей на три дня. Гостиница, по словам извозчика, считалась лучшей в Петербурге. И эта комната, обставленная красивой мебелью, ему понравилась. «Для первого раза сойдёт», – подумал он. Лёня осмотрел комнату внимательней: стены здесь были оклеены красивыми обоями, пол паркетный, натёртый до блеска, потолки высокие, около трёх метров, а в углу стояла плоская печка, отделанная изразцами. На улице было тепло и печку не топили. Здесь кроме дивана стояла кровать, а в центре комнаты был круглый стол, покрытый белой скатертью. «Где же здесь моются?» – подумал он. Ни каких дверей в туалет и в ванную здесь не было. Пока он шёл, то вспотел и хотел умыться.
Посидев немного на диване, он вставил ключ с внутренней стороны и заперся, чтобы разобраться с вещами в чемоданах. Его чемоданы ему специально изготовили