путешествие на Карибы, на остров Сент-Оноре. Предпринятое благодаря любезности ее племянника Реймонда. И еще Джоан, ее невестка, жена Реймонда, сказала тогда: «Тетя Джейн, не надо вам больше вмешиваться во всякие убийства. Это вам не полезно».
Ну, она, собственно, и не собиралась снова вмешиваться в любые убийства, однако все произошло без ее согласия. Просто так произошло. Потому лишь, что пожилой майор со стеклянным глазом принялся рассказывать ей долгие и скучные истории. Бедный майор… как там его звали? Она забыла. Мистер Рэфьел и его секретарша, миссис… миссис Уолтерс, да, Эстер Уолтерс, а еще его массажист и помощник Джексон. Все вернулось. Так, хорошо. Бедный мистер Рэфьел. Итак, мистер Рэфьел мертв. Ему было известно, что долго он не проживет. По сути дела, он сам и сказал ей об этом. Похоже, что мистер Рэфьел протянул больше, чем сулили врачи. Он был сильным человеком… упрямым и очень богатым.
Мисс Марпл погрузилась в размышления. Вязальные спицы мерно шевелились в ее руках, однако мысли ее были далеки от вязания. Ум ее был обращен к покойному мистеру Рэфьелу, к тем воспоминаниям о нем, которые сохранились в ее памяти. На самом деле человека этого было трудно забыть. Мисс Марпл без труда могла представить себе его внешность… бесспорно очень яркая личность… трудный, раздражительный мужчина, подчас кошмарно грубый. Впрочем, никто не был в претензии на его грубость. Теперь она вспомнила и это. На грубость его не обращали внимания, потому что он был настолько богат. Действительно… очень, очень богат. Он возил с собой секретаршу и слугу, опытного массажиста. Ему трудно было обходиться без чьей-нибудь помощи.
А вот этот самый помощник – личность сомнительная, припомнила мисс Марпл. Иногда мистер Рэфьел обходился с ним весьма бесцеремонно. И того это не возмущало. Опять-таки потому, что мистер Рэфьел был настолько богат.
– Никто не будет платить ему и половины того, что плачу я, – говаривал мистер Рэфьел, – впрочем, ему это известно.
Интересно, задумалась мисс Марпл, а остался ли с ним этот самый Джексон? Или все-таки Джонсон? Остался… на сколько же это выходит… еще на год? На год и три или четыре месяца. Скорее всего, нет: мистер Рэфьел был не из тех, кому нравится постоянство. Он уставал от людей, уставал от их привычек, уставал от их лиц, от их голосов.
Мисс Марпл понимала его. Она и сама подчас ощущала нечто подобное. Взять эту ее компаньонку, милую, внимательную женщину, так раздражавшую ее своим воркующим голоском.
– Ах, – произнесла мисс Марпл, – как все с тех пор переменилось к лучшему… – О боже, она забыла ее имя… мисс – Бишоп? Ну нет, конечно, не мисс Бишоп. Но почему ей пришла в голову именно эта фамилия. Боже, ну как все сложно!..
Мысли ее вновь обратились к мистеру Рэфьелу и к… нет, это был не Джонсон, это был Джексон, Артур Джексон.
– Боже мой, – вновь произнесла мисс Марпл, – всегда я путаю имена. И, конечно же, я думаю о мисс Найт, а не о мисс Бишоп. Но почему она припомнилась мне как мисс Бишоп?
Ответ