со скелетом в ней. И мистер Джеймсон, будучи архитектором, способен понять, где она находится. Он может помочь ей обнаружить это тайное укрытие, или же она сама поможет ему в этом, и там они обнаружат тело.
– Боже мой, – произнесла мисс Марпл, – какая чушь просится мне в голову, а потом – на язык…
Мисс Кук и мисс Барроу? Ничем не примечательная пара. И все же одну из них она когда-то встречала. По меньшей мере видела эту мисс… Ладно, оставим ее на потом, решила она.
Полковник и миссис Уокер? Милые люди. Он – отставной военный. Служил в основном за границей. С ними приятно поговорить, однако едва ли в них найдется что-то полезное для нее.
Мисс Бентам и мисс Ламли? Пожилые перечницы. Не преступницы, но в качестве перечниц бесспорные сплетницы и потому могут располагать какой-то полезной информацией или способны сделать важное замечание, даже если речь пойдет об артрите, ревматизме или патентованных снадобьях.
Мистер Каспар? Пожалуй, опасен. Легко возбудим. Его нельзя исключать из списков.
Эмлин Прайс? Возможно, студент. Студенты необузданны и склонны к насилию. Но неужели мистер Рэфьел пошлет ее выслеживать студента? Ну, это будет зависеть о того, что студент сделал, хочет сделать и уже делает. Не исключено, что этот тип – убежденный анархист.
– O боже, – промолвила мисс Марпл, внезапно покоряясь усталости. – Пора спать.
Ноги ее болели, спина ныла, а умственные реакции были далеки от лучшего состояния. Уснула она немедленно. И сон ее украсили несколько сновидений.
В одном из них кустистые брови профессора Уэнстеда свалились с его лица, поскольку были не его собственными, а фальшивыми. Проснувшись, мисс Марпл была готова решить, что, как это нередко случается со снами, сновидение разрешило все вопросы.
«Конечно, конечно же! – подумала она. – Фальшивые брови являются ключом ко всей ситуации. Он и есть преступник».
Но, увы, в тот же самый момент ее осенило, что ничего еще не решено. Отпавшие брови профессора Уэнстеда никак не могли иметь какое-то отношение к делу.
К несчастью, сон куда-то улетучился, и мисс Марпл решительным движением села в постели. Немного погодя, вздохнув и надев халат, перебралась из постели в высокое кресло, достала из чемодана блокнот побольше и приступила к работе.
«Затеянное мной предприятие, – писала она, – безусловно, связано с преступлением какого-то рода. Мистер Рэфьел явным образом указал на это в своем письме. Он написал, что у меня есть чувство справедливости, подразумевающее дар ощущать преступление. Итак, речь идет о преступлении, и это, безусловно, не шпионаж, мошенничество или грабеж, поскольку мне никогда не приводилось сталкиваться с такими делами, я не разбираюсь в них и не имею должной квалификации. Мистер Рэфьел знал обо мне только то, что сумел выяснить за время, проведенное совместно на Сент-Оноре. Там нам пришлось иметь дело с убийством. Попавшие в газеты убийства никогда не привлекали к себе мое внимание. Я никогда не читала книг по криминологии как таковой